Эта мысль настолько ошеломляет меня, что в глазах темнеет. Болезненно сглатываю. Перевожу взгляд на Машу. Приятельница все еще смотрит в сторону Раменского.

– Подожду на улице, – говорю я, и не дожидаясь ответа, направляюсь к выходу.

– Я с тобой, – говорит Маша, выдвигая ручку чемодана. Нагоняет меня и продолжает: – Это Анжелика Лисицына, пиар-директор Алекса. Но все знают, что она помогает ему не только с пиаром.

Все знают. Все, кроме меня.

Дура! Ну какая же я наивная дура! Само собой, такие как Раменский не могут куковать в одиночестве.

Иду и молчу. Выходим из гостиницы и останавливаемся у входа.

– Поговаривают, что Лика запала на него ещё на первом курсе, а он всё ломался. Тогда она заделалась его другом и решила Раменского в звезду превратить. Он был типа её негласным выпускным проектом, – Маша показывает в воздухе кавычки. – Враки, конечно. Но то что Лисицына помогла Алексу создать имидж и продвинуться – факт. Вот он теперь и расплачивается.

Мне становится тошно от свалившихся подробностей. Грудь разрывает, к горлу подступает ком. Вся моя бравада вот-вот лопнет, уступив место потоку слёз. Собираю оставшуюся волю в кулак.

– Маша.

– Чего?

– Давай больше не будем говорить о Раменском. Ладно?

– Я думала, тебе интересно.

– Нет. Совершенно неинтересно.

Я говорю правду. Я больше ничего не хочу слышать об этом человеке. Ничего и никогда.

Маша пожимает плечами:

– Как скажешь.

Спустя пару мгновений, приятельница сводит брови и подозрительно меня разглядывает. Потом осторожно интересуется:

– У вас с Алексом что-то было?

Отвечаю не сразу.

– У меня просто болит голова.

Маша молчит, продолжая сверлить меня взглядом. К счастью, в этот момент из гостиницы выходит куратор, за которым следуют участники тренинга. Сопровождающая указывает на подъехавший микроавтобус. Идем за всеми следом. Водитель грузит вещи в специальный отсек. Когда собираюсь садиться, слышу голос Мити:

– Влада! Влада! Телефон!

Ах да.

Прошу водителя подождать минуту. Митя быстро берет из моих рук смартфон и забивает свой номер и номер Матвея. Потом нажимает на звонок и ждет, пока на его телефоне отобразятся гудки.

– Ну вот, – вытирает со лба проступивший пот. – Теперь у нас есть номера друг друга. Я вернусь в Москву и позвоню тебе, ладно?

– Конечно, – беру Митю за руку. – Спасибо тебе за всё.

– Я счастлив, что участвовал в тренинге, – лицо молодого человека покрывает румянец. – Потому что познакомился с тобой.

Ничего не отвечаю. Слегка улыбаюсь и залезаю в микроавтобус. Устраиваюсь рядом с Машей.

– Похоже, кто-то влюбился, – произносит приятельница, поигрывая бровями.

Отворачиваю голову к окну. Машу рукой Мите, который неотрывно на меня смотрит. Да, кто-то действительно влюбился. Только совсем не в того, в кого нужно.

Не замечаю, как добираемся до аэропорта.

Не замечаю, как садимся в самолет.

Не замечаю, как спустя четыре часа приземляемся.

Всю дорогу Маша ведет себя как идеальная спутница и не тревожит меня. На выходе из аэропорта обнимаемся и прощаемся, обещая не пропадать и оставаться на связи. Приятельница садится в такси и уезжает.

Уже второй час ночи. Звоню маме. Говорю, что жду у выхода. Подъезжает. Закидываю чемодан и сумку в багажник. Сразу предупреждаю, что у меня раскалывается голова, и я ни о чем не могу говорить. Не вру. Так и есть. Кожей ощущаю мамин пристальный взгляд. Она ничего не спрашивает.

Отъезжаем от аэропорта. Едем в тишине довольно долго. Мама притормаживает у красного светофора и наконец произносит:

– Ты с ним переспала?

Смотрю на светофор, отсчитывая секунды. Мне не хочется обсуждать с мамой что бы то ни было.

– Влада.

– Нет, – с трудом выдавливаю из себя.

– Хорошо, – мама расслабляется. – Всё остальное поправимо.

Включает радио. Всю оставшуюся дорогу молчим. Обеих это устраивает.

Приезжаем домой. Быстро приветствую сонного папу и скрываюсь в своей комнате. Ощущаю себя уставшей и разбитой. Настолько, что спешно смываю косметику с лица и, даже не приняв душ, забираюсь в постель.

Плевать.

Даю волю беззвучным рыданиям, а после проваливаюсь в беспокойный, мучительный сон.

Утром долго лежу и гляжу в потолок. С трудом выбираюсь из кровати и сажусь за ноутбук. Открываю соцсети – одну, вторую, третью. Отписываюсь от Раменского во всех сообществах и каналах. Чищу “избранное”, избавляясь от любых напоминаний о нём. Нахожу папку с фотографиями и сохраненными статьями. Нажимаю кнопку “Удалить”, даже не открывая. Напоследок закрываю все свои аккаунты от посторонних. А после беру телефон, нахожу номер Раменского – и зачем только я его записала? – и добавляю в черный список. Глупо, знаю. Он никогда не станет звонить. Но мне приятно думать, что я управляю собственной жизнью.