— Это будет…

— Это не проблема, — быстро отвечаю я и дрожащими руками протягиваю ей свою карту. Она проверяет мой паспорт и передает мне посадочный талон.

Пробираясь сквозь охрану, где, слава богу, тихо, я достаю телефон и набираю сообщение Фелисити.

Я

«Я приземляюсь в Лондоне в семь утра по Гринвичу. Мой телефон всё время будет подключен к Wi-Fi. Скоро буду, Ангел.»

Услышав её надломленный голос по телефону, я почувствовал, что у меня разрывается сердце, и это чувство не оставило у меня никаких сомнений в том, что я по уши влюблен в свою девушку. Я задерживаю пальцы над текстом, который набираю. Я хочу сказать ей, моё сердце умоляет меня признаться ей в том, что я, вероятно, знал месяцами. Но сейчас неподходящее время. Поэтому вместо этого я нажимаю "Отправить" и проглатываю слова, хотя и не уверен, сколько ещё смогу их сдерживать.

Я не спал больше сорока восьми часов, и к тому времени, когда я подъезжаю к черным железным воротам перед бывшим домом Фелисити, мои глаза слезятся, в голове стучит, но моё тело бурлит от адреналина. Я никогда не был так взвинчен, даже перед финалом плей-офф.

Я испытываю облегчение, когда ворота открываются без кода, и я въезжаю во двор, посыпанный гравием. Дом симпатичный. В нём чувствуется типичный английский кантри. Дом с двойным фасадом, каменным крыльцом и толстой черной деревянной дверью с медным кольцом в центре.

Умоляя себя не бить его, но прекрасно понимая, что, скорее всего, вырублю его как только увижу, я распахиваю дверь и бегу ко входу.

Дверь распахивается прежде, чем я подхожу к ней, и на пороге стоит Фелисити, её крошечное тельце одето в клетчатую красно-зеленую пижаму и те нелепые тапочки с кроликами. Я улыбаюсь, удивленный её нарядом, но в основном испытываю облегчение, обнаружив, что она в безопасности.

Я заключаю её в объятия, отрываю от земли и целую в лоб. Чёрт возьми, она великолепна. Поставив её обратно на ноги, я бросаю взгляд через её плечо.

— Где он?

— Он ушел. Я не разговаривала с ним со вчерашнего вечера, поэтому не знаю, когда он вернется.

Я пробегаю глазами по её лицу, а затем вниз по телу.

— Он причинил тебе боль, прикасался к тебе?

Она качает головой, но не сводит с меня глаз, словно умоляя поверить ей.

— Нет, он просто был мудаком.

— Возьми свои вещи. Полагаю, Дарси и Джека всё ещё нет дома? — подъездная дорожка совершенно пуста.

— Да, они ещё не вернулись домой.

Собрав вещи и направляясь к машине, Фелисити останавливается как вкопанная. Железные ворота начинают открываться, и белый Jaguar F-Type подъезжает к моему красному Мерседесу, взятому напрокат. Я чувствую, как Фелисити подходит ближе ко мне, её дыхание прерывается, и её испуганная реакция мгновенно разжигает мою ярость. Я так сильно стискиваю зубы, что они могут сломаться под давлением.

Эллиотт уже шагает ко мне, когда я смотрю на него с дерьмовой ухмылкой.

— Убирайся с моей гребаной территории, пока я не вызвал полицию…

Он не успевает закончить свою угрозу. Вместо этого я с силой ударяю его кулаком. Кости хрустят у него в носу, и кровь брызжет на его девственно-чистую машину. Позор.

— Господи, я думаю, ты сломал мне нос! — кричит он, хватаясь за лицо и сгибаясь пополам.

Я беру Фелисити за руку, и мы направляемся к моей машине. Открываю багажник, бросаю её сумку рядом со своей и открываю пассажирскую дверь. Пристегнув её ремень безопасности, я закрываю её дверь и возвращаюсь к куску дерьма, всё ещё стонущему на подъездной дорожке.

Присев перед ним на корточки, чтобы он мог видеть мои глаза, кровь всё ещё течет у него из носа, я говорю очень четко и медленно.

— Позволь мне прояснить одну вещь, Эллиот. Подойди еще раз к моей девушке ближе, чем на сто футов, и твой нос будет тебя волновать меньше всего. Я оторву тебе твою гребаную башку.

С этими словами я небрежно направляюсь обратно к машине, но останавливаюсь и поворачиваюсь. Он всё ещё согнулся, держась за лицо. Возможно, его никогда раньше не били, и одна эта мысль удивляет меня.

— Она рассказала мне, что ты сказал прошлой ночью, — говорю я, и моя дерьмовая ухмылка возвращается. — И я бы не беспокоился о нашей эксклюзивности. Я планирую сделать её своей женой.

ФЕЛИСИТИ

Мы петляем по проселочным дорогам, окровавленные костяшки пальцев Джона сжимают руль так сильно, что он может раздавиться под давлением.

Навигационная система включена, но он игнорирует её. Роботизированный голос последние десять минут просит нас “развернуться”.

— Ты знаешь, куда едешь? — я не уверена, что он знает.

— Я просто еду так быстро, как только могу, подальше от этого дома. Чем дальше я буду, тем меньше у меня шансов вернуться и выколоть ему глаза, чтобы он никогда больше не смог взглянуть на тебя.

Он в ярости. Я никогда не видела его таким. Его колени подпрыгивают от адреналина; руки сжимаются и дрожат.

— Притормози.

— Что?

— Просто съезжай на обочину. Вот здесь, на этой стоянке, — я указываю на участок, расположенный на обочине дороги.