Полковник спустя десять минут уже находился в помещении и стоял напротив меня. Он попросил своих подчиненных снять с меня наручники и удалиться. Что, собственно говоря, бойцы ФСБ и сделали.

– Ты мог бы в следующий раз не устраивать здесь балаган? – с насмешкой спросил Гриша.

– Я бы с радостью. Какие времена такие и методы, – ощупывая свои запястья, ответил я. – А ты быстро добрался!

– Будешь женат, поймешь, что в нашем возрасте самое безопасное место от жены – это работа! – пошутил офицер. – Тем более, начальник дал указания, оцепить один из ваших объектов на правом берегу.

– Ваши люди сейчас в оцеплении?

– Да. И мы ждем дальнейших указаний от начальства.

Какой-то замкнутый круг. Качанов ждет указаний своего начальника, а тот в свою очередь ждет указаний от нашего.

– Что вообще происходит? – спросил полковник.

– А что вам известно? – положив руки на стол, неуверенно задал я вопрос.

– Ваш ответственный и начальник смены нас не просвещает. Только все время говорит, что ждут указаний сверху. Какие-то учения. Одно да потому.

Это Хозанов ловко придумал. Иерархия по-прежнему функционирует, а не способность наших служб к взаимному сотрудничеству, привело к тому, что мы сейчас имеем. Наверняка противник прекрасно понимал, что долго скрывать нападение не получится. А значит у него должен быть запасной план. Глупо идти на такое, надеясь лишь на то, что врагу удастся неделями прятаться за стенами секретного организации. Я-то Бакееву знаю. Узнать код будет не так просто, как Марк рассчитывает. Да и он это знает, а значит, должен был осознавать весь риск.

У него точно есть запасной план.

– Мне нужно, чтобы ты сообщил в Москву, что наш объект захвачен террористами, – настоятельно порекомендовал я Григорию Качанову.

Полковник удивленно кивнул головой в ответ, взял в руки стационарный телефон и созвонился со своим начальником. Пять минут и на объекте началась шумиха. Внеплановое совещание с Москвой, в котором принимали участие не только руководители Федеральной службы Красноярского края, но и министры всей страны. В частности, наш непосредственный Московский начальник.

Я обрисовал им все так, как есть на самом деле, без преувеличений. Куда уж больше. Короли должны были осознавать, что происходит на самом деле. А именно, что Иерархия, единственная в своем роде непреступная секретная организация, была захвачена шайкой террористов и бандитов. Я назвал личность террориста ответственного за захват – Марк Хозанов, рассказал о его союзниках всё, что было мне известно. Уведомил, что среди врага был лидер картеля «Черный Тигр» и то, что противнику осталось пройти только один уровень защиты, чтобы попасть в секцию три. О секции три знал только министр вооруженных сил, его заместитель и наш непосредственный куратор, и директор ФСБ. Ну, может еще их заместители. Министр вооруженных сил, редко, когда приезжает к нам с проверкой. А директора ФСБ вообще не касаются секреты, хранящиеся в наших тайниках.

Секция три, была чем-то вроде секретного хранилища, в котором хранились планы возможного наступления и отражения противника на территорию Российской Федерации; местоположение шахт с ядерным оружием противника. Также на жестких дисках, хранились данные о местоположении секретных бункеров с оружием, которое может сыграть ключевую роль в третьей мировой войне: всё, от экипировки бойцов, до тяжелой техники и баллистических ракет. И все то, что террористы могут использовать в своих корыстных целях: от программ, способных взломать спутники и противоракетную оборону; до новейших разработок, с помощью которых подонки будут способны погрузить целый мир во тьму и хаос.

– Ситуация зашла слишком далеко! – промолвил министр вооруженных сил. – Разрешаю проведение контртеррористической операции. Все террористы должны быть ликвидированы в течение двадцати четырех часов.

К утру контртеррористическая группа будет готова к операции. А штат военных, проходящих службу на территории, где располагаются те самые засекреченные бункеры, будет удвоен. Посмотрим, к чему это приведет.

22:31

Роман Птенцов

Я оплошал. То, что произошло со мной… Что сотворили в колонии, даже невозможно описать словами. Маску было страшно снимать со своего лица, поскольку ткань уже присохла к ранам на лице и каждое неуклюжее или случайное движение мышцами лица, приносило неприятную боль. В общем, внешний вид оставлял желать лучшего. Когда снял маску, то увидел свое «милое» и обезображенное личико. За все время, которое я провел в спорте, никто и никогда не делал со мной того, что сделал этот криминальный карапуз.

С момента моего возвращения, Карина только и твердила, что мне нужен доктор. Еще бы… С таким лицом, как у меня, врач был необходим. Я насчитал, как минимум пять рассечений на голове. Плюс гематома на бедре и выбитый на лодыжке палец, тоже не оставляли утешительного прогноза для скорейшего возвращения в строй. Возможно, палец на лодыжке сломан, а на бедренной кости имелась трещина. Это, конечно, только мои предположения, но все равно, мало приятного.

Выслушав истерику своей девушки, которая твердила не переставая, что мне необходима врачебная помощь, я наконец-то сдался и позвонил своему водителю Леониду. Всё лишь бы прекратить этот девчачий приступ истерии. Я попросил шофера приехать на указанный адрес, по которому находился коттедж Иланова или Самодура, кто его там разберет.