Говоря проще, «Отворот» был очень и очень удобным заклинанием.

Фигаро открыл свой чудовищный монструозный саквояж, погрохотал с минуту в его внутренностях и достал большую железную коробку походной лаборатории. Кроме того, на стол из саквояжа перекочевали толстые ритуальные свечи, зачарованный мел и похожий на заводную игрушку счётчик, указывающий угловые положения звёзд Сокрытого гороскопа.

Следователь открыл коробку, достал несколько пробирок, индикаторные бумажки, и принялся за дело.

Пиво не содержало в себе никаких наркотических примесей. От ядов и наркотиков Фигаро, разумеется, защищали амулеты Серого ордена, что, в самом прямом смысле, были вплавлены в несчастные кости следователя, но от всего и сразу защититься было невозможно. Конечно, то же самое касалось и алхимических тестов: те просто показывали, что никаких известных наркотиков трёх основных групп в пиве не содержится.

Застучал по столешнице мел, затрещали, разгораясь, свечи. Следователь скороговоркой принялся начитывать формулы, но, почему-то, был заранее уверен в результате.

Да, никакого колдовского воздействия на Фигаро также не оказывалось. На него не набрасывал путы заклятий невидимый псионик, не держал «на ниточке» Другой, вроде баюна или Незримого Двойника, и Лёгкий Вампир не зачаровывал следователя Департамента Других Дел своим «сладким глазом». Зловредных астральных сущностей второго класса или ниже в радиусе мили от Фигаро также не оказалось.

Следователю просто… было… хорошо.

«Мда, батенька, – подумал Фигаро, упаковывая колдовские причиндалы обратно в саквояж, – кажется, вам таки пора лечить нервическое расстройство электричеством. Первое моё дело в качестве Агента Их Величеств, а поджилки уже трясутся, глаза бегают, и в голове сплошные заговоры. Да, понятно, что более чем годичная подготовка в Особом отделе даром не проходит, но надо же и меру знать. Может, «первое специальное задание» это вообще такая, вроде как, головоломка для дурачка. Тебя посылают в место, где вообще ничего не происходит, тишь да гладь, да полная благодать, а потом смотрят, не начнёшь ли ты искать известную чёрную кошку в известной же тёмной комнате... Кстати, мясо просто божественно. Буквально тает во рту, да и лука как раз столько, как я люблю... М-м-м-м, красота! Но, кажется, я опять переел. Точнее, ничего мне не кажется: обожрался как хряк...»

Следователь сыто икнул, допил пиво, и, сняв с себя завесу «Отворота», перехватив саквояж за ручку, переваливаясь, медленно побрёл к зданию вокзала, по пути кинув хозяину заведения три медных монеты, которые тот поймал одной левой и, улыбнувшись, отвесил Фигаро вежливый полупоклон.

Солнце уже скрылось за горной грядой, и в сиреневом небе ярко сияли звёзды. В кустах стрекотали цикады, ветерок нежно ласкал липовый цвет, а мясо с пивом в желудке следователя уже творили своё черное дело: Фигаро хотелось спать. Он зевал, яростно тёр глаза, но всё было бесполезно.

В Особом отделе с Фигаро согласились работать три колдуна, пятеро преподавателей общей теории специального сыска, восемь архивариусов и ноль тренеров по физической подготовке. Это было не мгновенное решение: следователя заставляли бегать по специальной механической дорожке, прыгать, бить по груше подвешенной на пружине, дышать во всевозможные трубочки и даже плавать в каком-то особом бассейне с солёной водой, после чего Ллойд Хамстер, бывший Первый Кулак, а нынче – главный по боевой подготовке полевых агентов, вздохнув, сказал:

«Боксом вы когда-то занимались. Это я вижу. Но физические тренировки королевских агентов это вовсе не грубая сила. Вы никогда не сможете научиться ловить зубами ножи и не сумеете брошенной игральной картой перерезать чью-то шейную вену. Вы, Фигаро, даже не в состоянии встать в семь утра на пробежку – какие уж боевые искусства! Вот если бы мне нужно было подготовить вас к чемпионату по пожиранию куриных крылышек... Но тут, скорее, вы меня сможете к нему подготовить; я специалиста вижу за версту»

Следователь, было, обрадовался, что его график обучения разгрузится, однако кукиш там плавал: часы физической подготовки заменили углублённым изучением боевого колдовства. Фигаро был не то что в претензии, но и не сказать, чтобы испытывал жгучий восторг. Всё же, тяжело заставить себя усидеть за партой, когда тебе за пятьдесят.

...За вытертой до блеска сотнями локтей стойкой тира скучал старичок в бухгалтерских нарукавниках ловко переделанных под кармашки для мелочи, и стояла небольшая очередь из парочек желающих выбить приз. Молодой человек в красной косоворотке от усердия аж высунул язык, потея в попытке поймать в прицел старенького «ижика» дёргающихся на рычагах жестяных уток. Его подруга – коротко стриженая белокурая красавица в синих «шахтёрских» штанах и безрукавке навыпуск (похоже, столичные модные веяния добрались и в эту глушь) курила тонкую мятную сигаретку и тихонько шипела на ухо стрелку: «...да бери ж ты левее, не видишь, у него прицел сбит!»

– Я извиняюсь, – следователь чуть приподнял котелок и коротко кивнул хозяину тира, – вы не подскажете, как пройти к городской управе?

– Прямо во-о-о-он по той улице до центральной площади. Никуда не сворачивая. – Старичок приподнял бровь, разглядывая гостя, и Фигаро неожиданно понял, что цилиндр на хозяине тира вовсе не бутафорский, а самый что ни на есть настоящий, из чёрного блестящего фетра. – Да только нет там уже никого... Вы из налоговой?

– Нет, – следователь усмехнулся, – я из ДДД. Кладбищенская инспекция.