В это время зазвонил телефон. Это была дежурная сестра, поинтересовавшаяся у Лесли, не собиралась ли миссиз Редвуд отправиться куда-нибудь вместе с мужем.

– Вряд ли, - ответила Лесли.
– Несколько минут назад я видела его беседовавшим с доктором Уайтом.

– Ну тогда, я понятия не имею, где еще ее искать, - в голосе сестры слышалось неподдельное беспокойство.
– Мы уже обыскали всю клинику.

– Как долго ее нет в палате?

– Я точно не знаю. Мы думали, что она спит. Все открылось только когда одна из наших медсестер вошла к ней, чтобы измерить температуру, а в кровати, оказывается, все это время лежал укрытый одеялом валик...

– Что?!
– вскричала Лесли.
– Так что же вы сразу не сказали? Я сейчас буду.

С грохотом швырнув трубку обратно на рычаг, она выбежала из комнаты, и даже в эти минуты сильного душевного волнения думая о том, как все-таки это было в духе Деборы: это же надо было додуматься использовать эту по-детски наивную выходку с валиком под одеялом.

Когда она вышла в кабинет старшей медсестры, Филип был уже там.

– У вас есть какие-либо соображения на тот счет, где теперь искать Дебору?
– спросил он.

– Я не видела ее со вторника.
– И затем, немного помолчав, она тихо добавила: - Мне казалось, что будет лучше, если она будет наблюдаться у Акселя.

Филип снова обратился к старшей медсестре.

– А вы не знаете, моя жена никогда не говорила при вас, что она собирается уйти отсюда?

– Она постоянно грозила этим, но я никогда не воспринимала эти ее угрозы всерьез.

– Кто последний видел ее сегодня утром.

– Я, - призналась санитарка, все это время молча стоявшая рядом со столом старшей медсестры.
– Я убиралась у миссиз Редвуд в палате, и она попросила меня поставить свежие цветы, потому что она как будто ждала посетителя.

– Точно, - вступила в разговор старшая медсестра.
– Она ждала герр Каспера. Он как будто направлялся на Хернлей, и был должен заглянуть сюда по пути.

– Хернлей!
– взволнованно воскликнула санитарка.
– Ну конечно же. Ее посетитель так и не пришел, и тогда миссиз Редвуд попросила меня выяснить, работает ли подъемник.

– Так вот оно что!
– всплеснул руками Филип.
– Она отправилась туда вслед за ним!

– Не может быть, чтобы она настолько обезумела!
– не выдержала Лесли.

– Плохо же ты знаешь Дебору!

Он стремительно вышел из кабинета и быстро зашагал по длинному коридору, направляясь в палату, где до недавнего времени находилась его жена. Не обращая внимания на все еще лежавший в кровати под одеялом валик, он распахнул дверцы платяного шкафа.

– Когда ее привезли сюда, она была одета в лыжный костюм. Его здесь нет.

Медсестра торопливо порылась в оставшихся вещах.

– И ботинок ее тоже нет.

– Значит, она направилась на Хернлей, - Филип вмиг оказался у двери.
– Я иду за ней. Если она попробует встать на лыжи, это будет означать для нее верную смерть.

Лесли последовала за ним.

– Как ты думаешь, что она станет там делать?

– Первым делом постарается разыскать Каспера. Если она не застанет его на вершине, то нам останется лишь только догадываться, что будет потом.

Он заторопился прочь, а Лесли осталась стоять на месте в нерешительности. Затем она опрометью бросилась к себе в комнату, и быстро облачившись в лыжный костюм, устремилась вдогонку за Филипом, нагоняя его как раз когда он уже сворачивал с дороги.

– Я иду с тобой, - объявила она.

– В этом нет необходимости, дорогая.

– А я все равно пойду.

Он ничего не сказал на это, и дальше они шли уже вдвоем, минуя "Мурмелтиер", проходя по пути мимо "Кульм-Отеля", направлясь вниз по узкой горной тропинке, что вела к подвесной дороге на Хернлей. На подходе к подъемнику было слышно урчание электромоторов и металлический лязг подвесных сидений, курсировавших по троссу, протянутому наверх, к вершине крутого горного склона. К счастью, в тот день желающих подняться на подъемнике оказалось немного, очереди не было, и купив два билета, Филип отправился дальше, выходя на рампу. Дождавшись свободного сидения, служитель пристегнул Лесли ремнями и сверху еще укутал ее пледом. У Лесли было ощущение, будто она превратилась в кокон, из которого собирается вылупиться бабочка, так как под покров пледа не попали лишь только глаза и кончик носа, и она крепко уцепилась за подлокотники, в то время как служитель изо всех сил подтолкнул ее.

Сначала она просто как будто парила в воздухе, а потом земля стала уплывать, оставаясь где-то далеко внизу, в то время как сидение наконец перестало раскачиваться, начиная долгий подъем. Через каждые сотню-другую ярдов были расставлены стальные столбы-опоры, на которых и был натянут трос, и всякий раз, когда сидение подъемника проплывало мимо , то ролик с металлическим лязгом задевал о железную перекладину. Лесли подняла глаза, чтобы взглянуть на тонкий железный трос, тут же немедленно решив для себя, что ради собственного же спокойствия ей лучше постараться начать думать о чем-нибудь постороннем, хотя бы о том, что ждет их впереди.