— О! Вот и ты. Заставляешь девушку ждать? Не самое галантное поведение, Бон Хва. — говорит она, поворачивая голову и вынув сигарету изо рта. Он видит, что на белом фильтре — остаются красные следы от помады.

— Ээ… прошу прощения. — кланяется он и Старший внутри — усмехается. Что ты делаешь, малыш, она просто разводит тебя на эмоции, на чувство вины. Вы не договаривались о встрече, она сама приперлась, думала, что ты дома будешь сидеть, постучала, никто не ответил — позвонила. И где тут твоя вина? Сама пришла, сама ждала. Но нет, ей нужно тебя тыкнуть. И почему ты ей позволяешь все это? Так, на секундочку, это у нее перед тобой должок… в общем не умеешь ты с женщинами обращаться. Запоминай, малыш, женщины — такие же люди, как и мы с тобой. Будь немного уверенней, это ей от тебя что-то нужно, а не наоборот.

— И пока тебя не было — вот. — девушка отлипает от стены и толкает к нему ногой какую-то коробку, лежащую на полу: — доставили. А я — присмотрела.

— Спасибо. — он отпирает дверь в квартиру, поднимает коробку и…

— Даже не предложишь девушке пройти первой? И это после того, как мы вместе провели ночь? Все-таки порой ты удивительное хамло, Бон Хва. — говорит Чон Джа и проходит в прихожую. Оглядывается. Не находит того, чего искала, пожимает плечами и — наклонясь вперед — снимает с себя туфли. Выпрямляется, откидывает волосы назад, вынимает все еще дымящуюся сигарету из уголка рта.

— Есть у тебя тут пепельница? — спрашивает она и взмахивает рукой: — ну или баночка пустая подойдет.

— Да, конечно! — говорит Бон Хва, хотя на самом деле он хотел сказать, что у них в квартире никто не курит, ни мама, ни старший брат, хотя Чжи Мин одно время пробовал закурить, но потом кашлял почти неделю. А табачный дым въедается во все вокруг, очень сильный и устройчивый запах… пожалуйста не курите тут, уважаемая Чон Джа… но вслух он почему-то сказал: «Да, конечно!» и побежал искать пустую стеклянную банку, потому что пепельницы у них дома совершенно точно не было. Коробку он положил на пол, стеклянную банку из-под маринованных овощей — нашел на кухне.

Тем временем Чон Джа уже прошла в комнату и, подтянув платье повыше — уселась за стол. Он поставил перед ней пустую банку, и она стряхнула туда длинную полоску пепла. Поднесла сигарету к своим губам, выкрашенным в яркий красный цвет, и затянулась снова. Окинула его взглядом.

— Знаешь, что, малыш? Что-то мне это все не нравится. — говорит Старший в голове: — давай-ка я с ней поговорю, а ты себе спокойно слюни на ее коленки попускаешь? Все равно толку от тебя сейчас…

— А? Д-да… — Бон Хва отдает управление, продолжая наблюдать со стороны. Вдруг Чон Джа пришла чтобы он снова ей синяки и раны обработал в ванной? Уж на этот раз он не заснет!

Тем временем Старший в его теле — садится напротив девушки и складывает руки на груди, встретившись с ней взглядом.

— А… мистер Хайд. — улыбается Чон Джа, вернее — пытается улыбнуться, но кривит лицо от боли, едва растянув губы: — добро пожаловать.

— Чего тебе нужно? — спрашивает Старший: — деньги ты перевела, мы с тобой попрощались. Ты мне ничего не должна.

— Какой ты грубый, мистер Хайд. — качает головой Чон Джа: — грубый и злой. Циничный. Но… такие мужчины мне нравятся даже больше… — она вынимает сигарету из рта и выпускает струю дыма прямо Бон Хва в лицо.

— И все же ты не ответила мне на вопрос, Чон Джа. — говорит Старший: — давай сразу к сути, а? У меня нет времени играть в твои игры на поле неудовлетворенной жажды доминации.

— Хм. Ладно. Справедливо. — она гасит окурок в стеклянной банке и поворачивается к нему снова: — давай так, мистер Хайд. Ты нужен мне в своих образах. Кстати — что это у тебя? Шизофрения? Раздвоение личности? Неважно. В любом случае… у тебя же ничего не болит? Сможешь сегодня вечером на ринг выйти? Дело плевое — нужно отстоять три минуты и не упасть. А я тебе… нуу… скажем миллион заплачу. Большие деньги для школьника.

— Три минуты на ринге? — скептически протягивает Старший: — против кого? Майка Тайсона? Ты что — на ставках играешь? И где это школьника на ринг пустят без проверки документов, разрешения со стороны родителей или опекунов, справки о состоянии здоровья и допинг-теста?

— Какой ты въедливый! Хочешь деньги заработать? — девушка машинально прикасается к лицу и морщится от боли: — не задавай дурацких вопросов, окей? Просто постоять три минуты и все. Я ж видела, как ты двигаешься, ты — сможешь. — Чон Джа наклоняется вперед и смотрит ему прямо в лицо: — уверена, что ты сможешь.

— Старший! — мысленно зовет его Бон Хва: — это же наш шанс! Миллион вон заработать за три минуты!

— Какой ты наивный, малыш. Бесплатный сыр раскладывают только по мышеловкам. — отвечает ему Старший. Мысленно он передает череду образов, тут и вопросы, на которые нет ответа. Начиная с того, что никто и никогда школьника на ринг против взрослого не выпустит. А мысль что это будет школьный турнир — отметаем сразу, миллионы за такое не платят. Значит, что — скорее всего нелегальные бои, типа собачьих или петушиных, где в принципе не так уж и важен сам спорт, важнее — ставки. А где нелегальные ставки — там и кангпхэ, то бишь местные гангстеры. В Италии — мафия, в Китае — триады, в Японии — якудза, а тут — кангпхэ. Значит Чон Джа как-то связана с местными бандитами? Тогда становится понятно, почему ее вечером в парке метелили… обрати внимание, малыш — не просто ограбить хотели, она уже отдала кошелек и телефон. Нет, ее именно избить хотели… а зачем трем парням в ночном парке девушку бить? Ограбить — это понятно, принудить к сексу — тоже понятно, но избить? Ночью в парке случайные парни случайную девушку нипочем бить не будут. Так что получается, что эти вот ребятки совершенно точно знали кого бьют и хотели избить именно ее. А теперь прикинь, малыш — оно нам нужно? У девушки неприятности, как минимум — с несколькими крепкими ребятами. И при этом она сегодня как птичка божия — разве что не щебечет. Для обычного человека такое происшествие в парке было бы немаленьким стрессом, обычная девушка дома месяц отсиживалась бы, да антидепрессанты пила, а эта — по ней и не скажешь, что ее вчера избить пытались.