— Вот это ужин будет! — заявил самовлюбленно Яха.

— Такого запаса нам хватит надолго, — прикинула Лизи. — Я тогда начну чистить.

— Я помогу, — вздохнула Маша, заставляя себя помочь с грязной работой.

— Но сырым не будем есть явно, — решил Яха, — на гриле пожарим. А то бандерлоги наши точно окочурятся.

Маша показала язвительно язык шутнику и направилась к Кириллу, который извергал из себя одну воду и желчь. Ее рука заботливо погладила длинные волосы.

— Как ты?

— Кажется, мне нельзя в космос, — со слезами на глазах выдавил Кирилл.

— Еще чего?! Конечно, полетим, после того как обойдем планету! Думаешь, я останавливаться собираюсь?! А ты пока привыкай…

Девушка издевательски чмокнула его в щеку и всучила бутылку с водой. Кирилл усмехнулся и сделал не спеша несколько глотков. Маша уселась рядом и принялась чистить рыбу, стараясь не пораниться об острые крылья. По внешнему виду тварь, действительно, напоминала сельдь.

— Если у этого чуда природы получилось летать, то и у нас получится…

Кирилл кивнул и закашлялся от очередного позыва.

— Надо отметить улов! Каждый подарок Посейдона — это праздник!

Бутылка Яхи была давно открыта, но только сейчас алкоголик отыскал повод. Никто ничего не говорил и не имел против. Лизи с любопытством препарировала рыбу, Марго спокойно и уравновешенно протирала шваброй загаженную палубу. Женщина пребывала в умиротворении и занималась полезным делом. По всей видимости, время, проведенное взаперти с озабоченным пиратом, пошло на пользу.

Маша напевала себе под нос песню, отделяла внутренности рыбы от филе и морально поддерживала Кирилла своим присутствием.

Парень осознал, что стало намного легче. Рвотные рефлексы сошли на нет, а центр регуляции стабилизировался и пришел в норму. Кирилл вытер слюни и слезы и вдохнул полными легкими свежий бодрый морской воздух. Обоняние привыкло к соли и солнцу, но в тот момент повеяло чем-то заряжающим и пробуждающим. Очищенный организм вдруг впитал в себя ветер. Кирилл не мог подобрать конкретную ассоциацию с этим мощным чувством, но больше всего подходило слово «свобода». Он вдыхал ее, пускал по кровотоку через все тело к самому сердцу. Легкость и первозданность воздуха пронизала его до мельчайших атомов клеток. Это было что-то прекрасное и необъяснимое.

— А я уже летаю, — с огромной паузой ответил он Маше.

Девушка неожиданно подняла голову и, заметив значительное улучшение самочувствия родной половинки, счастливо улыбнулась.

6.

Яха возился с мангалом и напевал пиратские песни. Иногда замечались выдающиеся подлинные реплики, но по большей части он импровизировал полной чушью. Если подгорала рыба, он, не раздумывая, выкидывал ее за борт и приговаривал:

— Ничего не сломит мой боевой дух! Эта жертва не пропадет даром! Завтра мы поймаем приманенную акулу и сточим ее на завтрак…

Улов был большой, поэтому за погрешности повара никто не переживал. Танцоры включили на полную мощность колонку “Marshall” и принялись параллельно делам двигать в ритм телами.

— Шторма можно больше не бояться, — с уверенностью заявила Марго на месте рулевого.

— Это просто замечательно, детка! Ха-ха — протянул пират.

— А ведь действительно удача! — обворожительно положила ногу на ногу Лизи и отшвырнула назад белокурые локоны.

— Малышка, мы каждый день играем со смертью, поэтому нам послано дурманящее счастье! Чтобы справляться с неминуемым концом! Человек с каждой секундой приближается к гибели наравне с окружающими! Разве это не повод постоянно кайфовать и угарать?!

Порывы философии сходили с уст Яхи, но только в качестве мудрого позерства, так как уже спустя мгновение пират отвлекался на песни, к которым относился с большим уважением, чем к прописным истинам.

— Значит, мы временный мозг? — подыгрывала ему Лизи.

— Точно. Но я столько курил, что у меня его нет. Но при этом я все равно существую. А это доказательство загробной жизни, дорогие мои. Я смеялся до жизни, при жизни, и после жизни буду смеяться. Ха-ха!

Все подхватили его хриплый задыхающийся заразительный хохот. Даже Марго не выдержала и заржала, согнувшись пополам. Старый добрый замкнутый круг поработил весельчаков, и они смеялись, глядя друг на друга. Кирилл почувствовал приятное тепло внутри, ему удивительно хорошо было находиться именно здесь и сейчас. Он посмотрел на Машу, которая тоже смеялась. По-детски, наивно, искренне и в полном забытьи. Он осознавал в этот момент, как сильно любит этого человека. Все самое светлое и красивое заключалось в ней. Он смотрел на нее и через ее призму верил в чудо. В бога, в любовь, в мир, в людей. Его не существовало, но было что-то безграничное и вечное. В нем пробудилось желание. Конечно, присутствовал стыд за совмещение святого и пошлого, но даже монахи на его месте не устояли бы.

Парень взял девушку за руку, она отвлеклась и нежно взглянула на него. По озорным глазам стало все сразу ясно. Удивительное дело, но стоило ей подумать о сексе, как сразу же зарождалось влечение. Вспыхнул в сердце огонек и молодежь, пока остальные занимались своими делами, на цыпочках побежала в свою комнату. Стоило двери закрыться, как влюбленные жадно налетели друг на друга, страстно сплетая губы.

— У тебя наступит обезвоживание, — смеялась Маша.

— Я должен закаляться для выживаемости! — прорычал Кирилл.