Тонус возвращался к конечностям. Маша очень сожалела, что не смогла предсказать приступ и напугала компанию. Кирилл сдержанно молчал, боясь усугубить инцидент. Они прошли по пирсу, освещаемому блеклыми фонарями, и добрались до яхты. Судно слегка покачивалось от перемен в погоде. На мгновение терялось ощущение, что путешественники находятся на другом краю света. Будто они сошли с ума и прячутся у лесной реки вблизи психиатрической больницы Бурашево.

— Здесь очень уютно, — с блаженством зашла Маша в мрачную комнату, наполненную шумом прибоя, — домашние стены лечат.

Девушка улеглась на кровать, головой не доставая подушек, и уставилась в потолок. Кирилл прилег рядом и направил взгляд в ту же точку. Так они и лежали вдвоем, держась за руки.

— Тебе правда лучше?

— Да. Правда.

Еще одна продолжительная пауза.

— Почему приступы участились?

— Я не знаю.

— Может, нужны препараты?

— Может быть.

Маша была будто бы сосредоточена на другом, более важном.

— Что ты видела в ауре?

Девушка даже не моргала, а лишь проникалась тишиной и пространством над головой.

— Я не могу это объяснить…

— Это что-то плохое?

Снова пауза.

— Знаешь, раньше в припадке меня настигала тьма, которую я очень боялась и от которой пыталась укрыться. В этот раз мне будто бы перестало быть страшно. Я не испугалась тьмы, и она меня начала поглощать. Но я не была против. Наоборот, я просматривала счастливые моменты из своей жизни. Но я в затмении пребывала большее количество времени и, если бы не вы, то я не знаю, что бы со мной стало. Я могла там остаться навечно. Может, мой страх перед тьмой, от которого я всегда хотела избавиться, мне не позволял как раз в нее провалиться. Может, ужас уберегал меня. Но сегодня, заглянув в глаза Молдована, я утратила страх… Мне больше совсем не страшно…

Кирилл пребывал в безмолвии, он не знал, что сказать. Он осознавал, что все очень не просто и не в его силах. Но единственное, во что он верил и за что держался, это Маша. Парень повернулся к ней лицом и прошептал:

— Никогда не покидай меня. Возвращайся всегда откуда бы ни было. Потому что я сам здесь только ради тебя. И всегда тебя жду, что бы ни произошло.

Девушка расплылась в улыбке и потянулась к губам любимого человека:

— При любых обстоятельствах я обязательно вернусь к тебе.

Они поцеловались. Нежно и не спеша. Затем прикоснулись друг к другу головами и притихли. Они лежали, не разговаривая и наслаждаясь присутствием друг друга, пока оба не заснули.

4.

Кирилла разбудил посторонний разговор за стенкой. Он сонными глазами поглядел на сопящую рядом Машу и на окно, за которым стояла ночная темень. По ощущениям, с момента припадка прошло не больше двух-трех часов. Парень аккуратно положил девушку на кровати и на цыпочках вышел в общий холл. За кухонным столом сидели и болтали Лизи и Марго.

— Как она? — накинулась мигом Марго.

— Заснула.

— Слава богу. Здорово она нас напугала.

— У нее случаются приступы, — уведомил Кирилл, понимая, что женщины впервые столкнулись с их недугом.

— Ну, главное, что сейчас все позади.

Кирилл утвердительно кивнул.

— А вы почему здесь?

— Мы тоже пришли спать. День очень насыщенным выдался, — потянулась грациозно Лизи.

— Ясно…

— Мужики на террасе сидят, — сообщила Марго, — иди к ним. Мы присмотрим за Машей.

Кирилл замешкался, но бодрый дух наталкивал на соглашение.

— Иди, иди. Не переживай. Женский коллектив исцеляет быстрее всего на свете!

Кирилл усмехнулся и со спокойной душой спрыгнул с кормы яхты на пирс. Рыбацких лодок стало значительно меньше на берегу. Волны с точной периодичностью разбивались о песок. Холмистый склон освещала выглянувшая из-за туч полная луна. Кирилл вспомнил, как наблюдал в день знакомства с Машей похожее зрелище из туалета женского отделения психушки. Даже те смутные времена отложились в памяти красивой картинкой. Парень забрался по лестнице и нашел беседующих мужчин за тем же столом. Пираты рассматривали с высоты морскую гладь.

— О, бро! — воскликнул радостно Яха. Капитан уже очень долгое время находился трезвым, но так и не изменил своей веселой натуре. — Как там Маша? Убаюкал ее?

— Да. Девочки тоже спать собираются.

— Устали, — подтвердил Молдован, держа в одной руке карандаш, а в другой лист бумаги. Его глаза доли секунды задерживались на рисунке, затем он снова орлиным прищуром воровал детали и черты у ночного небосклона.

— Значит, посудачим одной мужской волчьей стаей и повоем на луну, — заключил Яха загадочной интонацией.