Более того, можно было остановить разруху и убийства по всей Галактике!

— Оригинально, - оценил командир.
– Но тебе не кажется, что это чрезмерная открытость?

— Нет, не кажется, - безмятежно отозвался Дюша.

— Так что, попробуем ими командовать?
– спросила Алина.

— А они нас послушают?
– спросил в ответ Дюша.

— Значит, надо взять тех, кого послушают, тем более что мы за ними и прилетели, - Дмитрич указал на планету, Бердаус-два, где усиливалось брожение.

— Не успеем, - вдруг сказал Дюша, уже встревоженно.

Влад тоже ощутил это, словно кто-то давил ему изнутри на череп, особенно глаза, вызывая в них мельтешение светящихся пятен. Целей. Мишеней.

— Ого, какая мощная подмога, - донеслась мысль командира, - где же мы их всех хоронить будем?

Пространство гнулось и ломалось, будто вся система Бердауса (заурядная и ничем не выделяющаяся среди других), вдруг превратилась в один огромный портал.

— Вот это да!
– восхищенный возглас Виталя.
– Нет, ну вы видели?

— Да, такое точно пригодилось бы Земле.

— В [цензура] Землю!
– Алина.

— Точно, даже там это пригодилось бы, - согласился Дюша.

Голову ломило изнутри, разламывало, Влад давал отпор, как мог и все время бросал взгляды на Спартака. Тот и не думал реагировать, словно закрылся и от подобных воздействий тоже. Космос вокруг переливался и звенел огромнейшим северным сиянием, гнулся и ломался, дышал в лицо мириадами целей и обдавал мерзким теплым вонючим привкусом зла.

Похоже, Хранители выкинули на космический стол свой последний козырь.

— Если это излучение повсюду и путешествует мгновенно, то слившись с ним, мы могли бы и сами перемещаться куда угодно, - продолжал теоретизировать Виталь, каким-то немного странным голосом.

Не страх... дрожь предвкушения от новых перспектив?

Северное сияние сломалось, превращаясь в новые армады слуг Разрушителя и на Влада вдруг обрушилась настоящая волна восхищения, возбуждения, перспектив расстрела такого количества врагов. Всплеск кровожадности и губы, шепчущие слова:

— Где же мы всех их хоронить будем?

— Откуда их столько?
– голос Дмитрича.

— Все пропало! Все пропало!
– доносилось истеричное с планеты.

Они даже не пытались уже общаться и взывать к Буревестнику, просто впали в истерику, фоня на всю систему. Страх и ужас манили прилетевших и часть кораблей сдвинулась туда, а Бердаус-два вдруг словно ожил и начал взлетать. Сотни, тысячи, если не миллионы кораблей взмывали и мчались к слугам Разрушителя.

— Надо было их добить, пока был шанс, - голос Дюши.

Дрожь вакуума, словно сама Галактика или вся Вселенная, забились в ужасе от происходящего и следовало действовать, лететь или бежать, сражаться или спасать Спартака, или делать и то, и другое, и в то же время, Влад вдруг ощутил, что его словно раскалывает пополам.

Кровожадность, злоба, ярость, гнев, стремление убить всех тварей. Сожаления, желание вернуть прошлое, память о долге, стремление помочь Спартаку. Сражаться и убивать! Сражаться и помогать! Влад ощутил, что у него кружится голова, словно разум отказывался воспринимать такое давление и готовился отключиться.

— Нам нужно закрыться!
– прохрипел Влад, будто его плющило тысячекратно увеличенной гравитацией.

Земля! Сражаться за Землю! Влад вцепился в эту мысль, будто в брошенную ему веревку. Голова кружилась, и он словно лежал в раскаленной пустыне, ощущая, как над ним кружатся стервятники. Раскаленное солнце цвета крови всходило над горизонтом, подсвечивая миражи - силуэты орд тварей, мчащихся в атаку. Готовых сожрать всех и вся, уничтожить людей... потому что Буревестник не справился со своей задачей.

— Закрыться, как Спартак, - выдавил из себя Влад.

Казалось, что твари уже добрались до него, рвали на части, терзали, сдавливали мощными лапами голову, извлекая оттуда мозг. Где-то рядом хрипели остальные, тоже попавшие под удар, которого не ждали. В Буревестнике привыкли к своей неуязвимости для подобных атак, сильнейшие псионики Содружества ничего не могли им сделать и поэтому группа пропустила удар.

Сильнейший удар под дых и теперь они задыхались, не в силах ничего сделать.

— Как..., - хрипела Алина и в голосе ее слышалась ненависть.

Враги уже летели к ним, а Буревестник медлил позорно, хватаясь за условный живот, не в силах разогнуться. Влад и правда ощутил себя новобранцем, только вчера вставшим в строй, самоуверенным снайпером, приехавшим на форпост и получившим под дых от Льва.

Льва!

— Льва! Представьте Льва!
– воскликнули они все вместе, соединив мысли.

Будто взялись за руки, начали водить хоровод или объединили силы в единую цепь. Мелькнула какая-то мысль, касающаяся Спартака, и сгинула, так как Влад ощущал себя просто ужасно. Они отбили атаку прилетевших, но лишь ментальную, не физическую! Силы их надвигались на крохотную горстку кораблей Буревестника, будто девятый вал на кучку мошкары, и это смотрелось... страшно. Не до полного паралича, но впервые за долгое время Влад (и остальные) испытали это ощущение, будто и правда вернулись во времена первой жизни.