— Это что такое?! — начал с ходу багровеющий долговец. — На хрена вы его сюда притащили?!

— Ой, да не бузи раньше времени, командор! — я нагло попёр тараном на баржу. Наверное, подобный мой напор изрядно шокировал капитана, так что он, не сопротивляясь, посторонился, пропуская меня в прогретый трюм. И пока долговец был в глубоком замешательстве, я как мог спешно поднялся на вторую палубу, уложить Витю на кровать. На Лесоруба, подло оставил самую сложную часть — убедить Сергея, что мы спасали парня, и что он совершенно безобиден. Я очень надеюсь, что безобиден! С его-то амнезией.

Уложив Багиру на свободную койку, я не без труда раздел его. Ну, как раздел? Стащил ботинки, да куртку. Целиком, до трусов не рискнул. Проснётся, еще перепугается! Укрыв его одеялом и приткнув края, я с чувством выполненного долга вышел из ночлежки. На складе повесил автомат на гвоздик и, комкая в пальцах шапку от волнения, спустился вниз к остальным.

Уж не знаю, насколько сильно старику удалось отстоять свою позицию, но когда я зашел в бар, Волков восседал за столом мрачнее тучи. А мог бы и кипеть извергающимся вулканом. За одним столом с долговцем сидел Лесоруб, виновато уставившись в чашку с тёмной гущей чая. Я бы тоже, кстати, не отказался выхлебать чего! Желательно водки…

— Так это твоя заслуга, — капитан дёрнул широким подбородком в сторону лестницы.

— А что, я должен был его оставить помирать? Тем более что он мой друг! — я остановился перед его с Лесорубом столиком, сердито скрестив руки на груди.

— Лесоруб сказал, что у этого наркомана амнезия. — Волков положил широкие ладони на стол, глядя на меня угрюмо. — Он тебя не помнит. Это совсем другой человек, с неизвестными мотивами. Он нас ночью может всех перерезать. Лучше бы на болотах оставили!

Вот это заявление! Таких принципов «Долг» придерживается?! Слабых на погибель бросать?! Нет уж! Мы в одной лодке, капитан! На твоей ржавой посудине! Высказать своё негодование в лицо хладнокровного долговца у меня не получилось. Опередил Лесоруб, обратившись к Волкову слишком мягко для такой ситуации.

— Сергей, это не по-человечески. Тем более, он страдает эпилепсией. У него кашель, возможно температура. Ему бы лекарство дать…

— Чаем перебьется, — пробурчал угрюмо капитан. Так бы и дал ему по морде! Отклонившись в бок, заглядывая мне за плечо, Волков приказным тоном обратился к Тимуру, что торчал за барной стойкой. — Возьми со склада веревку и привяжи ублюдка к кровати, чтоб ночью никого не прирезал.

Так, это уже слишком! Не выдержав, я шарахнул кулаком по столу. Да так, что две кружки с чаем подпрыгнули, дрогнув металлической ложкой. Лесоруб потрясённо уставился на меня, а долговец, напротив, даже бровью не повел. Невозмутимо отхлебнул из кружки, даже когда я навис над ним с сорвавшимся криком.

— Ты охренел?!!

— На тон потише, наёмник, — Волков посмотрел на меня тяжело исподлобья. — Что тебя не устраивает?

— Привязывать больного к кровати — это нормально?! Он же не псих! Он адекватный человек, я знаю его! Лесоруб, подтверди!

— Извини, Игорь, но нет, — старший сталкер, с сожалением поджал губы. — Тут я согласен с Сергеем, мы не знаем этого человека. Плюс к этому, с потерей памяти твой Багира мог сильно измениться. Он может быть опасен. Так что, пусть пока так…

— Да блин, вы!.. — хотел им высказать всё в грубой форме, но меня жёстко оборвал долговец.

— Угомонись! Ночь он спит связанным. А дальше посмотрим на его поведение. Я тебя-то с превеликой неохотой принял на корабль, а ты хочешь, чтоб я еще со свободяем нянчился?! Я их на дух не переношу! Ты должен быть благодарен мне, что я принял его на СВОЮ баржу! А не выставил тебя вместе с ним на болота!

Капитан гневно уставился на меня, будто ожидал, чем буду парировать. Аргументов в свою пользу я не находил, так что заткнулся с поражением. Действительно долговец прав только в одном — это его лагерь и здесь он свои правила устанавливает. А я припёрся внезапно и, что называется, полез со своим уставом в чужой монастырь. Единственное, что я смог, так это едко проворчать:

— Ну да, одного анархиста ты уже выставил. И я его с дыркой во лбу нашел.

— Ты меня в его смерти обвиняешь? — негромко спросил Волков, с недобрым прищуром. Ну, да, обвиняю. Частично.

— Я смотрю, у вас нарастают распри из-за гостя? — заработало вдруг радио на барной стойке. Тимур от неожиданности охнул, попятившись от волшебной коробочки на кухню.

— О! Добрый вечер! — воскликнул я недовольно, всплеснув руками. — Оценил я твой «сюрприз», блядь! Спасибо!

— Очень рад за тебя, Игорюня! — Азраил ехидно захихикал, что у меня скулы свело от омерзения к нему. — Я всё видел, было очень интересно!

— Какого хрена ты не сказал мне, что он жив? Почему не сообщил, что затащил Багиру в «Клетку»?! — сжав кулаки, я приблизился к радио, сверля решётку динамика ненавистным взглядом. Представлял вместо него хитрую морду Азраила. Так бы и вмазал по ней от души!