Лида окинула меня яростным взглядом и ушла к детям. На следующий день я снял квартиру в соседнем доме и уже две недели жил один. Хотелось выть от одиночества, не имея возможности поцеловать детей на ночь и укачать, если они проснутся. Не понимал жену и не знал, что с этим делать. Зачем она так долго играла? Что хотела этим сказать?

Но потом я привык, детей навещал, и это стало смыслом. Лида демонстративно уходила на кухню, а я не обращал на нее внимания. Мне было все равно. Потом с удовольствием общался с моими обожаемыми крошками, зная, что мне не будут устраивать за это скандал. Хотелось все бросить и сесть на поезд, чтобы обнять моих дочек и напитаться их любовью, но я понимал, что не могу снова проявить слабину. Отец меня никогда бы не понял.

Встрепенулся от воспоминаний и посмотрел на часы. Шесть часов вечера. Работа на сегодня уже была сделана, а ехать в пустую квартиру не хотелось. Я подошел к потайному бару и налил щедрую порцию коньяка. Пил я редко и держал алкоголь больше для порядка. Сейчас хотелось забыться и почувствовать, как в груди разливается обжигающее тепло.

Я уже понимал, что развода не избежать. Опустил голову и сам не заметил, как слезы стали капать на рубашку. Любимой когда-то женщине больше не нужен, и она не хочет меня понимать. В чем же ошибся? Я любил моих детей. И знал, что даже чрезмерно, но по-другому не мог.

Мечтал о том, как подрастут Маша и Марина, я оплачу им обучение в вузах, потом куплю квартиры и буду знать, что обеспечил моих крошек. Алешка станет продолжателем фамилии, как хотел отец. Потом вырастет, и если быстро женится, я его тоже обеспечу, а потом отдам ему фирму, которая приносит отличный доход. Полечка еще маленькая, но и ей все самое лучшее. Я дышал ими и поэтому каждый день вставал на работу, понимая, для чего живу на свете.

Выпил залпом коньяк и подумал о Соне. Стиснул зубы и стукнул кулаком по подлокотнику, с силой встряхнув головой. Подсознательно я понимал, что это неправильно. Она же не виновата. Но ее нет в моей жизни, и уже не будет. Соня еще маленькая, может, этот мужик даст дочери отцовскую любовь, которую не смог дать я. Но мне было все равно. Главное, что я плачу на нее алименты, и она в заботливых руках Насти.

Но с женщинами мне не повезло. Сознание уже немного затуманилось, но я еще налил себе коньяка. Перед глазами возник образ родителей, и я откинулся на спинку кресла. Я скучал по ним и инстинктивно потер грудь посередине. Всегда так делал, когда мне не хватало рядом родителей. Вспоминал, как отец подошел ко мне за неделю до гибели, и обнял. Я знал, что папа меня любил, просто не умел проявлять чувства. Обычно он говорил спокойным голосом, и это относилось даже к маме. Сейчас голос отца потеплел, и его слова я пронес через всю жизнь:

— Прохор, сынок. Помни, ты должен быть всегда сильным, как я тебя учил. Никогда ни о чем не сожалей и помни, что у тебя дети. Твоя главная ценность. Как ты для меня.

Он был моим идеалом. Жесткий, но любящий отец и рядом добрая мама. Она его поддерживала и любила всю жизнь, несмотря на то, что у него было мало времени.

Почему же у меня так не получилось? Настя была хорошей женой, но что-то случилось, и наш брак развалился. Я был благодарен ей за детей. И если бы она осталась, обеспечивал бы.

Лида сначала тоже была хорошей женой. Этот брак продлился еще меньше. И ей благодарен за детей. Видимо, моя опора в жизни — это дети, а не женщины. С разводом нет смысла торопиться, но этот вопрос для меня уже решен. Сейчас главное — бизнес. Но буду обеспечивать Лиду, и в отличие от Насти, я знал, что она не откажется. От этого было спокойнее. Точно буду знать, что дети не нуждаются, и женщина, которая родила мне их, тоже.

Перевел взгляд на календарь. Еще целый месяц до моей встречи с обожаемыми крошками. Я ждал день, когда смогу купить билеты. Слезы скатились по щекам, а сердце рвалось туда. И только телефонное общение меня спасало. Сегодня я уже им звонил, и это скрашивало серые будни.

Допил коньяк и поставил стакан на стол. Больше не буду пить. Ощущал противную сухость во рту и частый пульс, но сейчас мне было все равно. На ватных ногах я встал и стал вызывать такси.

Сейчас я уже немного пьян и не поеду к детям. По привычке набрал адрес, где жил с женой и когда понял ошибку, не стал изменять маршрут. Прогуляюсь немного. Я тяжело вздохнул и ощутил тяжесть, придавившую меня, как камень. Буду разрываться между детьми.

Когда я осоловевшим взглядом увидел знакомый подъезд, не смог скрыть удивления. Под козырьком стояла Лида и парень. Это что еще за номер?

— Шеф, остановись здесь. И жди.

Все равно, что он об этом думает. Остановил машину водитель очень хорошо. Жена и парень стояли боком ко мне, и о чем-то спорили, активно жестикулируя. Попросил открыть окна, чтобы попытаться услышать суть их беседы. Эх, не все слышно, но обрывки разговора все же долетели:

— Зачем…так…муж…даже не знаю…

— Соскучился…хочу…

— Фарс…не нужна…уходи…

— Нет…докажу…мои.

Я смотрел, как парень попытался притянуть Лиду к себе. Но она его оттолкнула и скрылась в подъезде. Холод пробежал по позвоночнику, и я почувствовал, как пульс замедлился. Мне плевать, с кем она сейчас встречается. Мы уже две недели как не живем вместе. Но надо выяснить, давно ли она с ним или у нее отношения недавно начались? И как это повлияет на наших детей? Самое светлое, что у меня осталось от этого брака, это Алешка и Полечка. И я должен знать, что этот парень не нанесет им вреда.