– Я и так готов к выходу.

– Да что ты? – София обвила руками шею Алистара. – А что, нынче пушистые тапки в моде?

– Сейчас…

– Покусаешь? – захохотала низким голосом вампирша.

Мареш сверкнул глазами, но в конце – концов именно такую бесстрашную язву он полюбил и взял с собой в вечность.

– Собирайся, иначе мы не долетим до магазина, и правитель Альтернатива позорно помрёт с голода. Придётся тогда тебе одной управляться со всей этой толпой страждущих, когда портал снова отроется…

Ведьма – упырица наигранно поджала губки и скрылась в спальне. Она могла одним движением привести себя в порядок, но не любила этого. Как и любая красотка, София обожала всё делать для себя сама. Она уселась на кровати с расчёской, которая перекочевала к ней из прежней жизни.

– У тебя пять минут! – Мареш просунул голову в дверной проём и заодно притянул к себе пару удобных кроссовок.

– Не мешай мне и я буду готова через пару минут.

Вскоре из дома выпорхнули две летучие мыши и устремились через поляну в чащу леса. Дверь в этом жилище никогда не запиралась, да и никто по доброй воле ни за что не согласился бы войти в этот лес. Дурная слава работала лучше любого замка.

Они старались как можно реже появляться в городе, поначалу вообще не высовывались дальше своей полянки и довольствовались тем, что послала им природа. Тогда Мареш и вспомнил идею Якова о скотобойне. Несколько лет назад он высмеял идею пацана, но, находясь в изоляции, пришёл к выводу, что, на худой конец, мысль была весьма неплохой и относительно безопасной. До станции переливания крови было несколько часов лёта самолётом.

Прямо рядом с Глоукором давно уже действовал огромный портал, но он выводил на Алаид, один из островов далеко в море. Искать там цивилизацию было бесполезно, а от нападения на людей вампир давно отошёл. Выпивать туристов он не хотел. Это была ещё одна причина для нечисти и нежити относиться к своему повелителю с недоверием. Но Алистара это совершенно не напрягало. Весь мир вздохнул спокойно, избавившись от тирании сумасброда Марку и заодно от удушающего тумана. Правда, в этом уже была невольная заслуга Якова.

Мареш часто вспоминал своего ученика, который так и нашёл свой покой в стенах замка Глоукора. Он отлично помнил тот момент, когда Яков был готов нанести Учителю последний удар, но услышал, как тяжёлый топор рассёк воздух и поставил финальную точку в противостоянии двух упырей. Он не видел, что творилось позже, потому что выключился прямо с мечом в груди, заливая роскошный мраморный пол покоев чёрной кровью. Всё, что было после вампир знал уже из рассказов Софии.

Алистар совершенно не радовался смерти своего непутёвого ученика, который был на пути к познанию и понимаю смысла нахождения в вечности. Он всё реже скатывался в состояние дурачка и всё больше задумывался о том, кем же он сам хочет быть. Мареш самолично положил голову ученика в его ноги, когда того хоронили в и без того мире мёртвых.

После этого чета новых правителей пыталась остаться в Глоукоре, но каждый раз проходя по тем самым лестницам, по которым бежал Яков, мимо той двери, за которой творились те самые трагические события, их обоих кидало в озноб, а у Софии грозилась развиться депрессия. Вампир в депрессии – это уже само по себе кошмарное зрелище. У неё крайне испортился характер, она пыталась покусать даже собственного мужа, а постоянные истерики не настраивали на позитивный лад и вменяемое управление целым миром.

И тогда Алистар решил, что домик в лесу будет самым лучшим местом для них обоих. Они часто бывали в нём после того, как он дождался в нём свою ведьмочку, но только когда хотели уединения и покоя, чтобы ни одна придворная физиономия не могла помешать их упыриному счастью.

– Алистар, ты слышишь, что я говорю? – услышал Мареш над ухом, София хотела уже треснуть по нему своим крылом.

– Я отлично тебя слышу, – соврал он, мысленно находясь далеко от этого леса.

– Слушать и слышать – это разные вещи. Куда тебя несёт? Мы же в город летим! – Супруга пребывала в крайнем раздражении. Никому неприятно видеть, что его не слышат и не замечают.

– София, я в курсе, что мы летим в город. Что такое? Задумался я.

– Тебя сносит в сторону, – пробурчала летучая мышь.

– Не может быть! – Мареш потряс мышиной головой. – Да, точно.

– О чём ты думал? – спросила ведьма.

– София, мне всё не даёт покоя то, что мы смылись от своего горя вместо того, чтобы прожить его и принять.

– Ты о Якове?

– Да.

– Ал, давай о таких вещах поговорим позже, когда будем дома. Полёт – не самое лучшее состояние для обсуждения таких серьёзных вещей.

– Ты спросила – я ответил, – не слишком вежливо ответил вампир.

– Ну знаешь ли…

Ведьма обиженно взяла курс в сторону. Оба они стоили друг друга, если подумать, но сейчас ей казалось, что супруг мог быть и поделикатнее. Хотя чего можно было ожидать от древнего упыря?

Алистар мысленно выругался, увидев финт своей жены, но вслед за ней не полетел. Ничего, переживёт. Сама спросила, сама не стала разговаривать на волнующую его тему, сама же и обиделась. Он ловко лавировал между веток и сухих еловых лап, чувство голода несло его к выходу из леса.