Больше нет.

Мне нужно почувствовать его кожу на своей. Я хочу знать вкус его губ. Вес его тела, прижимающегося ко мне. Я хочу всего, но боюсь, что если буду слишком сильно биться о барьер, который он установил между нами, то могу потерять его. Навсегда.

Я провожаю взглядом Неру, которая мечется по кухне, убирая остатки еды и загружая грязную посуду в мойку. Наверное, она думает, что в своем приглашении нет ничего особенного, совершенно не обращая внимания на последствия своих действий. Приглашение в ее дом. Еще одна ее часть, к которой она дала доступ. Теперь пути назад нет. Она не может отозвать его. Это мое.

— Что бы ты хотела взамен? — спрашиваю я.

— В обмен на что?

— На еду.

Она оборачивается, на ее лице написана обида.

— Я не хочу, чтобы ты мне платил. Это был… подарок.

Я делаю шаг к ней и кладу руки на прилавок, загоняя ее в клетку. Нет ощущения, подобного этому — быть так близко к ней, когда наши тела почти соприкасаются.

— Бесплатных подарков не бывает, тигренок, — говорю я. — Не для меня. Назови свою цену.

Дыхание Неры участилось. Ее глаза опускаются вниз и останавливаются на моем рте.

— Я хочу поцелуй.

Я замираю. На мгновение мне кажется, что я ослышался. Я мечтал о ее губах на своих уже несколько месяцев. Это была фантазия, недостижимое желание, но теперь она предлагает сделать его реальностью.

Мои пальцы слегка дрожат, когда я поднимаю руки и нежно обнимаю ее лицо ладонями. Я поглаживаю большими пальцами кожу под ее глазами, затем провожу ими по линии бровей и носа. Воровство. Ворую прикосновения, которые мне не предлагали. Я провожу костяшками пальцев по ее щекам, ощущая нежную текстуру ее безупречной кожи. Такая мягкая. Мягче, чем все, к чему я когда-либо прикасался. А теперь я запятнал их руками убийцы. Я так чертовски сильно хочу поцеловать ее. И даже больше. Я хочу, чтобы она была моей, телом и душой. Мой тигренок. Моя сияющая звездочка. Неужели я настолько эгоистичен, чтобы тащить ее в свою тьму? Но я не могу. И никогда не смогу этого сделать. Никогда.

Но я принимаю поцелуй, который она предложила. Для такого человека, как я, это больше, чем я заслуживаю.

Она вскрикивает, когда я обхватываю ее за бедра и поднимаю на прилавок. Взяв ее за подбородок, я наклоняю ее голову и смотрю в ее широко раскрытые и сияющие глаза.

— Еще одна часть тебя, теперь моя, — рычу я. — Ты не получишь его обратно.

Я прижимаюсь к ее рту. Жестко. Забирая. Захватывая каждый дюйм ее губ и рта одновременно. Мое! Ее дыхание смешивается с воздухом из моих легких. Я вдыхаю ее, втягивая в себя. Моя! Ее маленькие зубки прикусывают мою нижнюю губу. Я прижимаю ее спину к себе. Тепло ее ладоней просачивается сквозь ткань моей еще влажной рубашки, когда она сжимает мои плечи. Ощущение такое, будто она обжигает мою кожу. Еще один укус, на этот раз более яростный. Я отвечаю взаимностью. Хочу большего. Гораздо, гораздо больше. Я хочу ее всю. Не хочу — нуждаюсь. Как воздух. Как кровь, текущая по моим венам. Каждый удар моего сердца — ее. Почти год каждая клеточка моего существа принадлежала ей.

Может, это только наши губы соприкасаются, но она запечатлелась в моей душе. Я снова целую ее. Я краду ее дыхание. Я чувствую себя так, будто тону, и только она дает мне жизнь. Снова. Больше. И этого недостаточно. Никогда не достаточно.

Телефон в моем кармане начинает вибрировать. Мои губы замирают на ее губах. На какое-то мимолетное мгновение она заставила меня забыть о том, кто я есть. Она продолжает целовать меня, но телефон продолжает звонить. Как будто мои грехи взывают, хотят, чтобы о них узнали.

— Демон? — шепчет она мне в губы. — Все в порядке?

Я хочу отдать себя на ее милость, умолять ее взять меня, несмотря на то, что я — развалина человеческого существа. Может, она бы и согласилась, но это было бы неправильно. Потому что мне нужна вся она, но чтобы получить ее, мне придется предложить в обмен всего себя. Каждый грех. Все темные дела. Справедливый обмен.

Я закрываю глаза и вдыхаю ее запах. Невинного. Незапятнанный. Она никогда не примет меня, если узнает правду.

— Я должен идти, тигренок.

Ее глаза ищут мои, растерянные, но доверчивые.

— Куда?

— Я не могу тебе сказать.

— Почему?

Я ласкаю ее шелковистую кожу подушечками пальцев, снова крадусь к ней, а потом отхожу.

— Потому что между нами нет лжи. Только тайны.

Я чувствую ее взгляд на своей спине, пока иду к входной двери. И все это время мой телефон продолжает звонить. Мои грехи жаждут воссоединения. Прошлое. Будущее. И самое главное — настоящее.

* * *

Дождь бьет по лобовому стеклу, искажая мой вид на второе окно слева на третьем этаже. Мой рейс в Будапешт отправляется в девять, а значит, у меня есть еще несколько часов.

Я достаю телефон и еще раз просматриваю параметры задания, пытаясь найти способ сократить время, которое мне нужно провести в Венгрии. Его нет.

По первоначальному плану я должен был прилететь туда, выполнить задание и сразу же отправиться обратно. Максимум на три дня. Но когда я перезвонил Крюгеру после отъезда от Неры, он сообщил, что группа наблюдения в Будапеште уничтожена. Пока они не успели представить свой отчет. Это значит, что мне понадобится как минимум неделя, а возможно, и две, чтобы проследить за целью и установить ее распорядок дня, прежде чем я смогу приступить к убийству.