— Никакой больницы, — говорит он, отпуская мою руку. — Я припарковался в нескольких кварталах отсюда, просто высади меня там.

— Конечно, — прохрипела я. — Эм… Тебе нужна помощь?

Уголки его губ приподнимаются, когда он осматривает все пять футов и четыре дюйма моего тела и качает головой. Может, я и среднего роста для женщины, но он выше меня более чем на фут.

— Разве школьникам не пора спать в это время? — спрашивает он, направляясь к моей машине и опираясь на стену здания справа от него.

— Нет, со времен выпускного бала больше года назад, — отвечаю я, торопясь открыть для него пассажирскую дверь.

Я смотрю, как гора раненого мужчины шаркает по тротуару и хватается за край двери машины. Его лицо бледное, а шарф, который я повязала вокруг его бедра, полностью пропитался кровью.

— В таком состоянии ты ни за что не сможешь никуда уехать. — Я обхожу машину, пока он практически падает на сиденье. — Ножевой ранение? — спрашиваю я, заводя двигатель.

— Пуля. — Он бросает пистолет на приборную панель. — Моя машина в миле дальше по улице.

Я изо всех сил стараюсь не отводить взгляд от дороги, но он все время перескакивает на незнакомца рядом со мной. Тот начинает расстегивать свою рубашку!

— Что ты делаешь?

Он игнорирует мой вопрос и снимает пуговицу с рубашки, издавая при этом стон.

— Боже правый! — Я вскрикиваю, глядя на кровавое месиво на верхней части его тела.

— Следи за дорогой, тигренок.

— Я отвезу тебя в больницу.

— Нет, не отвезешь, — говорит он, прижимая скомканную одежду к кровавой ране над бедром. — Меня ждет врач… дома. Мне просто нужно туда добраться.

— Тогда я отвезу тебя домой.

— Нет.

Я сжимаю руль и украдкой смотрю на него. Где бы ни был этот его дом, он истечет кровью, не доехав до него. Не моя проблема. Я уже достигла границы "крайней глупости", позволив вооруженному незнакомцу с огнестрельными ранениями сесть в мою машину. Делать что-либо еще — значит стремиться к уровню "астрономического идиотизма". Я ругаюсь себе под нос и сворачиваю направо.

— Я отвезу тебя в ветеринарную клинику, где я работаю. Постараюсь остановить кровотечение, и тогда ты сможешь отправиться в свой путь.

* * *

— Ты можешь залезть туда? — Я киваю в сторону металлического стола в центре комнаты.

Когда я оборачиваюсь, то обнаруживаю, что мой раненый незнакомец опирается плечом на дверную раму и держит в руке пистолет, сканируя взглядом пространство.

— Здесь только мы, — говорю я. — Клиника откроется только в восемь утра.

Он еще раз осматривает комнату, а затем отталкивается от косяка и, прихрамывая, направляется к хирургическому столу. Он уже почти дошел до него, как вдруг останавливается и хватается за шкаф слева от себя.

Я бросаюсь к нему и хватаю его за руку, перекидывая ее через плечо.

— Давай, еще несколько шагов.

Тепло его тела проникает в меня, пока мы пробираемся через комнату. Моя левая ладонь прижата к его голой спине, прямо над пистолетом, который он засунул за пояс, а правой я сжимаю его предплечье. У меня есть несколько друзей-мужчин, с которыми я в меру близка, и случайные объятия — обычное дело. Может, это и не настоящие объятия, но, поскольку мое тело практически прижато к телу незнакомца, я очень внимательно слежу за каждой точкой контакта между нашими телами. Вес его руки на моих плечах. Легкое прикосновение моего бедра к его бедру. Напряженные мышцы его предплечья под кончиками моих пальцев. Его теплое дыхание, покалывающее мою макушку. Он словно окружает меня своим присутствием, и все остальное словно исчезает. Ни с кем из своих друзей я не чувствовала такого.

Нам каким-то образом удается добраться до стола. Я помогаю ему подняться, затем подтаскиваю тележку с хирургическими инструментами и принадлежностями поближе.

— Хорошо. — Пытаясь собраться с духом, я делаю глубокий вдох, роясь в первом ящике. — Сначала мы обработаем твой бок. Где-то здесь должна быть упаковка давящих повязок. — Наконец мои пальцы обхватывают знакомую трубчатую форму, и я кладу рулон сверху. Выпрямляюсь, и мой взгляд останавливается на коробке нитриловых перчаток на соседней стойке. Руки дрожат, пока я достаю две и надеваю их.

Безумие. Все в этом деле безумно. Эта идея не казалась такой уж сложной, когда я придумала ее в машине, но сейчас я медленно впадаю в панику. Глупая. Глупая. Глупая.

— Сначала нужно извлечь пулю, тигренок.

Моя голова поворачивается в его сторону, и я в ужасе смотрю на него. Что? Я ни за что не стану копаться в его плоти, чтобы извлечь пулю. Я планировала просто перевязать его, чтобы остановить кровотечение.

Уголки его губ приподнимаются в небольшой улыбке. Похоже, ситуация его забавляет. Мой пульс учащенно бьется, пока я смотрю на два серебряных глаза, приковавшие мой взгляд. Не могу не задаться вопросом, какие тайны скрыты в их глубине. Что-то в этих бледных радужках заставляет меня чувствовать себя так, словно я смотрю смерти прямо в глаза, но дикий стук моего сердца вызван не страхом.