По улице шёл мужчина. Он был седой, хоть на нем и не была видна старость, например, морщины, за исключением грубоватой кожи и хромающей походки, а шлепки его деревянных сандалей словно отбивали такт. Волосы его были объемными и словно возвышались вверх как пламя факела, а на виски ложились небольшие косички, переплетенные красными лентами. Также его образ дополняла густая борода без усов, словно ненастоящая, жесткая и неровно свисающая, её неухоженность была сравнима с беспорядочной растительностью бездомного. Он был одет в броню, схожую с той, что носит сам Аргус, но более свободную и без пластин на плечах, вместо чего находилась обычная багровая роба и потрепанные бинты. Его мешковатые штаны свисали до ступней; на них они были туго затянуты такими же бинтами. Красные сандали на ногах были стянуты темными нитями, что не давали спасть с ноги. Его бойкий образ дополняли брови, напоминающие облака, возвышающиеся в небо, и ярко красные глаза, которые словно фонари горели среди меркнущих на его фоне обывателей. Мужчина спокойно прогуливался, покуривая свою деревянную трубку, стиснув её между своими белыми как снег зубами. Мужчина остановился у скамьи, где сидел уже знакомый старик Кору.

– Как дела учитель? Ха-ха! – спросил мужчина, небрежно завалившись на скамью и засмеявшись просто так, раскинув руки и положив ногу на ногу. – Если ты меня позвал, значит есть что-то и вправду важное, не так ли?

– Отару, ученичек, – поприветствовал Кору, улыбаясь встрече. – Чего ты мне пришел?

– Как чего, ты хочешь сказать, что забыл за чем меня позвал, маразматик, – резко вскочил мужчина, из его трубки хлынул столб дыма.

– Ладно, не мог же я позвать великого "Пламенного Привратника" просто так, да? – старик захихикал, увидев негодование собеседника.

– Кто знает, может ты уже ничего не понимаешь. Или великий "Второй" ещё не настолько стар, – съязвил мужчина, заострив внимание на это причудливое звание и на слово великий, будто обозвав старика в ответ.

– Ну-у, – задумался Кору. – Как раз поэтому я тебя и позвал. Я уже с трудом поддерживаю свою жизнь. Пора мне на покой.

– Да что ты такое говоришь старик, ты еще полон сил, я верю! – настойчиво заявил Отару, напрягая свой бицепс.

– Я уже все решил, а посох отдам под стражу.

– А барьер? Как же определят отряды по назначением, и кто этим будет заниматься после тебя? – завалил вопросами мужчина.

– Для этого я тебя и вызвал заранее. Я уже предчувствую свою смерть, она наступит скоро, – прохрипел старик со спокойным выражением лица. – Я хочу, чтобы ты поприсутствовал – ты должен подготовить новое поколение. Я как раз встретил мальчика, он сын Шестого, его внутренняя воля, которую я разглядел, внушает страх. Он смог почуствовать мою аниму, вероятно, все из-за его тренировок, ведь он хочет превзойти отца – он изменит мир, – последнее предложение прозвучало так уверенно, словно старик заглядывает наперед.

– Я знаю, на что ты намекаешь, но я уже не тренировал никого целых двадцать лет. Да и привязываться к кому-то снова, я уже стольких потерял. Ты как никто другой знаешь, какое слабое новое поколение, ведь никто не готов к твоей смерти, это встряхнет целый мир.

– Знаешь, а этот мальчик чем-то похож на тебя, да и на своего отца. Только ваши лица освежают мою память об Ичиро.

Кору наклонил голову и взглянул на собственные руки.

– Какими заслугами этот малой заслужил упоминание "Первого". Ты же знаешь, что потомки великих обычно полные идиоты.

– Ну знаешь, один мой ученик и без знаменитого папаши стал полным неудачником. Ты ведь даже не женился.

– Пускай, я и неудачник, но для женитьбы я слишком молод.

– Ты уже сотню лет говоришь, что якобы молод, – усмехнулся Кору. – Да и как ты смеешь звать себя неудачником, это могу делать лишь я, – продолжал шутить старик. – Ты Четвертый и Багровый Тан, на данный момент, лучше наставника чем ты не найти.

– Я устал от этого. Не называй меня так.

– Если бы ты устал, мы бы уже все погрязли в войне, как бы ты себя не называл, и, чтобы ты не говорил, ты всегда будешь человеком, который не падает. Вы – мои ученики, затмили меня и мои заслуги. Это лучшая награда для меня.

– Но!.. – воскликнул Отару с недоумеванием.

– Никаких но, – перебил Кору, его голос стал ниже, поднялся ветер, и трубка Отару затухла. – Хватит курить эту гадость, что будет с тобой в старости?

– Это уже не твоё дело старикашка, – улыбаясь, прижег трубку Отару, чтобы та перестала дымиться.

– Я прошу, побудь здесь немного. Я чуствую бурю, которая прийдет после моей кончины.

– Так и быть, я послежу за тем, чтобы плохого не случилось, – согласился мужчина. – А ты возложи хотя бы небольшой цветок в храме в мою честь напоследок. Ха-ха-ха!

На слове цветок Отару показал два сближающихся пальца, словно заостряя внимание на его размере.

– Ха-ха! – расмеялся Кору. – Отару – сильнейший из людей, я доверяю тебе свою волю. Волю, которую ты должен передать новому поколению.

Старик поднял правую руку и вздохнул. Вокруг него вихрем начала стягиваться листва, постепенно заслоняя его тело, а над ладонью появилось что-то необыкновенное, оно напоминало некую золотистую окружность урагана, которая неравномерно вращалась. Вскоре листва заслонила все его тело, она покорно втягивалась в это кольцо, которое потихоньку стихало.