Ел быстро, давясь и запивая куски водой из фляги. Старался не упустить ни кусочка.

Нет, понятно, что на повышение сейчас не пойду – рановато, знаете ли, но…

Колени второй раз за вечер подогнулись. Перед глазами заплясали разноцветные пятна.

– Да ну нах! Быть не может!

Эти слова стали последними перед падением в ничто. Уж не знаю как и почему, но я был готов к четвертому шагу в бездну.

***

Когда смертный упокоился в могиле грез, Айш-нор переместился на убитого им младшего хранителя, дабы вкусить луну ресниц, коли та сохранились после Стрелы Древних.

Кое-что осталось, а потому архидемон сумел насладиться плотью поверженного врага.

– Пи! – недовольный звук отвлек его от возвышенных размышлений.

Малый сий сидел на груди распростертого Александера и с укоризной глядел на ворона.

– Не лгал я, недоговорил, - ответил ему тот.

– Пи!

– Так должно было.

– Пи!!

– Таков наш путь, иного не дано.

Ллинг недовольно заворчал, но прекратил ненужный спор и забрался к хозяину во внутренний карман.

Айш-нор хмыкнул. Человек сам не знал кого приютил из благородства или по глупости. Впрочем, везение, пожалуй, есть благословение, коему следует отдавать должное.

А посему… Пусть контрактор остается в неведении о природе малого сего. Вреда не будет.

Айш-нор перебрался на голову человека и ради интереса клюнул того в макушку.

Как и ожидалось, Александер не пришел в себя.

– Хорошо, - довольно проворчал архидемон.

«Он сам не осознал, что в пляске клинков отправил на поживу мне душегуба», - подумал ворон, - «того, кто убивал, насиловал детей, того, судьба чья - боль и муки!»

Даже один столь великий грешник – могучее подспорье для юного экзекутора. Верный способ подойти к следующему шагу на расстояние броска копья.

И сей же час ждёт его новое испытание, новые муки, что очищают душу и возносят на новые вершины.

Новый шаг. Первый из значимых – шаг боли.

А пока будет дух бродить в Пар-валене, должно позаботиться о теле. Впрочем… скоро придут помощники, а значит…

Архидемон внимательно огляделся, ища вкусные кусочки.

– Да услащу себя я пищей! – провозгласил он, обнаружив цель.

***

И вновь я оказался перед гостеприимно распахнутыми воротами любимого замка.

Выдуманная жилплощадь сейчас выглядела бодрее, чем во время последнего её посещения. Ну, оно и неудивительно – сегодня за мной не гонялся демон, атакующий из мира грез, и его безглазые друзья.

Тем не менее, идти внутрь не хотелось.

Почему?

Ну, потому что все произошедшее сильно попахивало мощной такой подставой. Айш-нор однозначно знал сколько экспы мне осталось до левел-апа. Он вёл меня к грифу-переростку, совершенно точно рассчитывая отправить на новую ступень развития. Заставить сделать четвёртый шаг в ад.

И чует мой седалищный нерв, приятного на сей раз будет особенно мало.

Впрочем, когда это проблемы индейцев волновали шерифа? Особенно если краснокожим как воздух нужны большие гремящие палки белого господина?

Я вздохнул и шагнул на мост, перешёл через внутренний дворик, поднялся по ступеням и в очередной раз замер перед решёткой, преграждающей путь в подземелье.

С прошлого раза ничего не изменилось, но один вид чернильной тьмы, клубящейся на границе света, выводил из равновесия. Внушал безотчетный ужас.

Мне казалось, что там обитает нечто кошмарное. И почему-то не было ни малейших сомнений, что достаточно скоро мы повстречаемся. Не просто же так половина искажённых не переживает первый год после инициации, если верить Сюин.

Хочется, конечно, чтобы это относилось лишь к пожирателям с их замечательными практиками каннибализма… Но только кого я обманываю? Демон есть демон, а ад есть ад, как ты их не назови.

– Ладно, Саня, хорош трындеть. Шевели булками, времени нет.

Подбадривая себя такими простенькими мотиваторами, я поднялся к порталу и зашел в него…

Ад сегодня был особенно горяч.

Лава источала жар, на поверхности её вздувались и лопались пузыри, а обречённые души кривили рты в непрекращающейся агонии.

– Ебать вас жопу вверх ногами полуметровым хуем! – высказал я точку зрения на происходящее.

– Ты, в целом, прав, мой смертный друг, - из-за спины послышался довольный голос Тор-Илы. – Мы видим всё это вокруг. Но боль, страданье – твой удел. Его же сам ты захотел.

Я обернулся и поклонился владычице мира мертвых.