Внезапно по руинам прокатился оглушительный грохот, землю охватила агония. Аскелад не устоял на ногах из-за раны в бедре и был вынужден опуститься на колено. Он посмотрел в сторону источника звука и увидел, как сонмы безумных псайкеров валятся в широкие расщелины, изуродовавшие и без того отвратительные улицы древнего города.

Остовы башен, треснувшие стены и целые пласты запыленного сланца уходили вниз, во тьму, вместе с бессчетным множеством врагов. Капитан всмотрелся в клубы пыли, пытаясь отследить место, откуда во все стороны тянулись пахнувшие подземным холодом трещины. Он уже знал, что увидит, и лишь хотел убедиться.

***

Балор вышел из стремительно опадающих клубов песка и пыли, точно герой кровавого шаммарского эпоса. Его синие глаза сочились небесным льдом, пространство вокруг наполняли осязаемые лоскуты псионического тумана. Угольно-черные волосы примарха были растрепаны, лишь свебский узел над правым виском сохранил подобие упорядоченности.

По керамитовым перчаткам Келла, которые ювелирной вязью когда-то украсил владыка IV легиона, пробегали, потрескивая, коронные разряды неестественно насыщенного синего цвета. Свой огромный двуручный топор Балор держал в одной руке, его лезвие из живого металла лучилось тем же огнем, что и глаза повелителя Авангарда Терры.

Немногочисленные псайкеры, пережившие психическую атакую примарха, никак не отреагировали на расплескавшуюся вокруг ауру его неодолимой мощи. В Келла полетели одинокие сгустки пламени и шаровые молнии. Он не уклонялся. Почти все атаки прошли мимо, лишь пара молний коснулась его доспеха, разбежавшись по опаленному керамиту паутиной шипящих вспышек. Если полубог и почувствовал боль от этих ударов, он никак этого не показал.

За ним из пылевых облаков вышли экзактаторы. Такие же, как Аскелад и Кайден Кар. Лучшие воины легиона, непревзойденные поединщики. Каждый из них получил ритуальные татуировки на лицо, пройдя посвящение, которое заключалось в том, чтобы в схватке до второй крови победить Кустодия с не менее, чем девятью сотнями имен.

– Терра в наших сердцах! – во всю глотку заревел Аскелад, бросаясь на мурену, которая потеряла маскировку от псионического удара Балора. Трое воинов – всё, что осталось от его отделения – поддержали неистовый крик своего командира и накинулись на врагов с утроенной яростью.

В это время идеальный клин закованных в стальное и синее экзактаторов разделился на несколько отрядов, повинуясь беззвучной команде примарха. Воины протекли сквозь руины неуловимыми ручьями из керамита и стали, неся с собой возмездие Балора Келла. Некоторые из них пали, но даже примарх отдавал должное неведомому противнику, понимая, что сегодня его лучшие воины тоже будут умирать.

– Маневр «Агиски»? – прокричал Келл, рассекая нерасторопного ящера молниеносным взмахом топора. Когда Балор перехватил оружие обеими руками, позволив ему по инерции описать полный круг, в пыль за спиной примарха рухнуло еще два ксеносских трупа. Двигавшиеся следом экзактаторы втоптали их в потрескавшийся сланец керамитовыми сабатонами. Авангард Терры сказал свое слово. В этой войне не будет пощады. В этой войне не будет чести.

– Я не видел иного выхода, – Аскелад тяжело привалился к каменному остову. Клетки Ларрамана уже закрыли рану в бедре, но разорванные мышцы погружали ногу в пламя нестерпимой боли при каждом движении, несмотря на ингибиторы нейронной передачи, выпущенные в кровь системами доспеха. – Я не…

– Ты все сделал верно, сын, – Балор положил руку на плечо легионера и заглянул ему в лицо. Психическое пламя в глазах примарха погасло. Лишь сейчас Аскелад заметил, что левый глаз отца пересекает кривой уродливый шрам. Разрез начал затягиваться, но глазное яблоко было сильно повреждено. Оно налилось кровью, а радужка сменила цвет с синего на молочно-белый, даже зрачка не было видно.

– С любым другим противником в любой другой битве ты победил бы благодаря этому решению, – Келл еще мгновение смотрел на сына, затем выпрямился и окинул взглядом затихающую схватку в руинах. – Но здесь… здесь даже я не понимаю, как нам выжить.

Капитан Первого копья передал командование Келлу и меньше, чем через двадцать минут маневр «Агиски» был завершен тотальным истреблением вражеских сил. К этому моменту сводная группа Аскелада продвинулась вдоль борта линкора на пять километров, примарх со своими экзактаторами прошел от мостика столько же.

Балору повезло больше – он почти не встретил сопротивления и сумел подобрать выживших с двух «Громовых птиц» и пятнадцати спасательных капсул. Позже на них вышла группа легионеров, спустившихся на поверхность в трех дроп-подах, которые приземлились неподалеку. Все эти воины двигались позади экзактаторов примарха, формируя арьергард. Среди них были раненые смертные.

Выслушав доклад Аскелада о плацдарме, который тот приказал организовать на нижней палубе линкора, Балор кивнул и отдал несколько распоряжений для перестроения в новую формацию. Смертные и легионеры, получившие тяжелые ранения, теперь двигались в центре разряженного фронта, образованного пятью независимыми группами.

– Мы возвращаемся, – констатировал Келл. Из-за поврежденной ноги Аскелад едва поспевал за отцом, но даже не думал об этом. – Мы встретили воинов с дроп-подов, потому что они шли на сигнал Аудуна. Его технодесантники отлично себя показали, ксеносы не могут заглушить их сигнал.