Образы эти не растворялись, когда Лёха изредка открывал глаза. За решётчатым окном на колючих ветвях покачивалась клыкастая птица без перьев. Иногда стучала в стекло, сверкая пустыми глубокими глазницами, будто пытаясь добраться до него. А у кровати стояли те самые зелёные шарики. Они ничего не делали. Только улыбались, большими ртами. Они и в шахте были безобидными. Потом из вида скрылась птица. И окно. Остались только шарики. Они были ближе всего, поэтому Тьма не скрыла их. Но потом и улыбки на их «лицах» стёрлись. Крики разносились повсюду.

– - Можешь ходить?! – кричал Марат прямо в лицо ему. – ЛЁХА, ВСТАВАЙ!! Лёха!!! Блять…

Он едва смог сесть в кровати. Хотелось спать. И всё было как-то безразлично. Через секунду Лёха уже забыл о Марате. Мысли потекли куда-то вдаль, растворились и в той самой дали – совсем распались на кусочки, вместе с самой личностью.

Лёха помнил путь обрывками, выпадая в реальность внезапно. Тогда он осознавал, кто он и где он. Лёха путал шахту с больницей, по мрачным коридорам которой его, опьянённого лошадиными дозами транквилизаторов, вёл Марат. Фонарик терялся в густой черноте. Луч то и дело вырывал чьи-то кишки у стены, разодранные трупы. Стены в лечебнице покрылись трещинами от старости. И кровью. Кровь на стенах. Лужи на полу. Раковины в санузлах – в красных ручьях… Кто-то стоял в темноте и чистил зубы ножом. Заприметив ребят, он улыбнулся кровавым месивом.

Металлические двери заржавели. Ещё один освободившийся пациент бился в стенку головой, расшибая череп. Кто-то сидел, зажавшись в углу и обхватив колени. Кто-то трахал мёртвую старую медсестру, хлопая трясущимися складками жира.

Сзади на тонких ножках ковыляли улыбающиеся шарики и весело хихикали. Одной рукой Марат держал Лёху, а другой – железный прут.

Это же в городской лечебнице? Это же не химические больные сны? Не видения, которые Лёха видел в последние… чёрт знает сколько дней.

– - Нам конец… -- рыдал Марат. – Нам конец…. Лёха… Лёха, просыпайся поскорее… Нам конец….

Потом Лёха очнулся на улице. Марат, похоже, как смог, одел его в гардеробной в чей-то пуховик. Морозный воздух оживлял, отрезвлял. В голове немного прояснялось. Фонари на улицах совсем потускнели. Луч фонарика терялся в густой тьме.

Чья-то машина горела. Но и от пламени свет исходил тусклый. Брыкающегося водителя поедали существа, размытые очертания которых Лёха не смог разглядеть. Существа скрывались в темноте.

Ребята брели вдоль стен пятиэтажек, чтобы хоть как-то ориентироваться в городе, окутанном Мраком.

– - Куда идти…. – плакал Марат. – Куда идти…. Везде! Везде! Из города нельзя уйти!.. Мы ходим кругами!... Мы умрём… что-то морочит нам голову…

Дома заржавели, посерели. По пути на них набрасывалась несуразная тварь, покрытая иглами. Марат в истерике отбился железякой, и тварь отступила. По пути Марат убил ещё и низкорослое двуногое существо, больше похожее на хомячка. Оно не излучало опасности, но Марат сбил тварь с ног. И долго лупил по её мягкой плоти, пока визжащий голосом младенца «хомячок» совсем не превратился в фарш и не заткнулся. На его визги теперь слетались со всей округи…

Действие препаратов ослаблялось, транквилизаторы выветривались и Лёха с каждой секундой всё больше приходил в ужас. От осознания того, что же произошло.

В сугробах валялись растерзанные трупы горожан. Из тьмы вырывались крики о помощи. Хрипение умирающих. Звон разбиваемых стекол, с последующими падениями, хрустом костей. На стенах домов кто-то рисовал кровью замысловатые символы, круги, треугольники, зловещие геометрические сочетания, будто не из этого мира…

Кто-то отстреливался из ружья. Но недолго.

А друзья брели через этот ад. И пытались оторваться от чего-то позади. От целой толпы невидимых демонов. Лёха закричал. В этот раз он не смог сдержать своих эмоций. Лёха кричал и плакал. От безнадёжности, от ужаса.

Теперь это были не кошмарные сны. Это была реальность.

В город пришли Они.

ЗЛО выбралось из законсервированной шахты…

Бойцов Организации подняли по срочному вызову. Всех, без исключения. Даже тех, кто отсыпался после смены на своём законном выходном. В городе оставили лишь две штурмгруппы. Остальных же, включая штурмгруппу Олега, бросили маршем куда-то далеко на запад. Пока ничего конкретного не сообщили, так что бойцы пребывали в догадках. Куда могло потребоваться настолько много сил? Что случилось?

Калуев принял непосредственное командование над могучей колонной Организации. Координатором выступал всё тот же Владимир Нойманн. Впереди колонны ехали сразу три БТРа с крупнокалиберными пулемётами, способными разрывать в клочья своими громадными пулями, почти снарядами. За ними гнали восемь синих фургончиков. Восемь штурмгрупп на вызове. Чуть больше шестидесяти закалённых и опытнейших бойцов, ветеранов бесчисленных войн. Следом шёл «дефендер» со всеми имеющимися в штате сновидцами. Замыкали колонну колёсный броневик «Коготь», с огнемётной установкой, и гусеничный «Илья Муромец» -- почти танк, только вместо башни – громадный шестиствольный пулемёт и ракетные установки, управляемые наводчиком под бронёй через компьютеры. А в небе гремел лопастями тяжёлый штурмовой вертолёт «Чёрная Акула»…