Заморозив улыбку, я внутренне вздохнул. Сведущий, как же. Просто пару дней назад моё внимание привлёк огромный клуб дыма, поднимающийся с дальнего угла пирса. Подумав, что это пожар, я сломя голову прискакал на помощь дежурным, где с некоторым изумлением увидел самый настоящий пароход в миниатюре. До этого мне казалось, что в яхт-клубе должны быть только суда на парусном ходу, а тут эта коптящая лодка с паровым моторчиком...

Немного потоптавшись за спинами клубных зевак, я очень быстро вник в суть проблемы. Эта дымящая пшикалка почему-то категорически не желала крутить винтом. Так, выпустит пар несколько раз и всё, сиди и жди потом у моря погоды. И как-то мне так обидно стало от пущенных вполголоса этим членами в фуражках реплик, что дескать все жестянки не то, совсем не то для морей и океанов, что я решил посмотреть собственными глазами. Сделав вид, что проверяю швартовку этого технического недоразумения, добрался до раскрытого машинного отделения и заглянул внутрь. Перемазанный с ног до головы владелец шикарной лайбы водил пальцем по раскрытой книге, видимо, сверяя написанное с увиденным.

– Штуцер паропровода, используя винтовое соединение... – тут его бормотание перекрыл жалобный писк предохранительного клапана.

– Так, четырнадцать минут и двадцать восемь секунд. А должно быть максимум две минуты!

Поворошив немного причёску, он снова углубился в книгу. Я же, дойдя до конца лодки, попытался изобразить позу «я тут так, на всякий случай». Ведь вон какое столпотворение. А ну, вдруг кто с пирса свалится и тонуть начнёт? Мне тут уже понарасказывали случаев, когда матросы из команд даже плавать не умели!

Однако, потоптавшись ещё немного, благородные и не очень члены клуба поняли, что зрелищ больше не предвидится, а подражать уличным зевакам не дюже красиво и довольно шустро рассосались по своим судам и яхтам. Я же, не облечённый подобными заморочками, стоял и вовсю разглядывал допотопный паровой двигатель.

Механик из меня никакой, но, будучи дитём двадцатого века, я прекрасно различал составные части этого агрегата. По левому борту, если судить по лёгкому конденсату, бак с водой. Грязный правый намекает, что там хранится уголь. Два здоровенных цилиндра, какие-то вертящиеся штучки и толстый вал, уходящий под углом в корму. Как там работает паровой двигатель? Вода нагревается и превращается в пар, толкающий поршни. Ну а те, в свою очередь, через всякие механизмы вращают винты. Просто и незатейливо.

Переждав очередной писк предохранительного клапана, я со всеми извинениями указал начинающему мотористу на то, что, скорее всего, вода поступает в котёл в совершенно недостаточном количестве. И что я если бы был на его месте, то обязательно проверил состояние патрубков и водяного насоса. Ведь нет воды – нет пара, а у нас именно это и наблюдается, не так ли?

Совершенно отчаявшийся владелец люксового катера даже не стал размышлять, а загасив топку, тут же принялся проверять указанное. И буквально через полчаса я уже смущённо отвечал на радостные обнимания, пытающиеся перейти в поцелуи. Какая-то прокладка оказалась совершенно неудовлетворительного качества и оторвавшийся кусочек застрял в клапане, приведя двигатель в полнейшую непригодность. Ах, они совершенные негодяи!

Радостный капитан наконец-то отлип от меня и принялся собирать всё назад, попутно рассказывая, что с этой проблемой он мучается уже два дня и практически уже примирился с тем, что надо будет выписывать инженера из депо. А это дорого, да и он немного поиздержался...

В общем, вновь собранный мотор, вскипятив внутри себя положенное количество воды, наконец-то полноценно пшикнул через клапан. Отдав швартовы, я проводил взглядом бодро пыхтящее судёнышко, порулившее к Финскому заливу...

– Видите ли, дело в том, что у меня завтра с утра запланирована приватная поездка... – прервав воспоминания, я вернулся к просителю.

Я с трудом смог удержать ехидную улыбку. Знаем про эти приватные поездки, знаем. Пока погоды стоят хорошие, каждые выходные косяк яхт буквально вываливается из клуба, чтобы вернуться поздним вечером. Иногда даже на буксире у всяких яликов и тузиков, ибо ветер имеет свойство вечерами утихать... Ну и дамам с вуалями и без темнота тоже на руку – мало кто узнает, а кто и узнает, то всегда может сослаться на то, что ошибся или в сумерках привиделось...

В общем, Александр Васильевич оказался владельцем ещё одного парового катера с пафосным названием «Бегущий». И просил о сущей мелочи: где-то в районе трёх ночи начать растопку котла. Конечно, по возможности долить воды в бак, компенсируя ушедшее в пар. Ну чтобы к шести утра иметь возможность незамедлительно отойти в любом направлении. А то надежды на других нет никакой: кто, будучи напуган страшилками о взрывах паровозов, попросту боится подойти к машине, а кого и вовсе нельзя подпускать к нежной технике по причине большой кривизны рук. Хотя, казалось бы, смотри на манометр и подсыпай уголь, когда давление падать начнёт...

Получив моё согласие, капитан, насвистывая какую-то бравурную песенку, направился к выходу. Я же продолжил свой моцион вдоль причалов. И за порядком присмотрю и наконец-то найду место, где можно будет вдоволь надышаться ветром из Финского залива.

***

Ну-ка, что тут у нас? Я покрутил листиком, пытаясь найти такое положение, при котором будет видно написанное. Ну а как иначе: вдруг что нужное на растопку пойдёт? Маловероятно, но всё же ... Проект резолюции клубного комитета по передаче шлюпочных мастерских от князя Несвицкого. Давно не новость, так что можно жечь спокойно. Аккуратно рву бумагу на несколько кусочков, сминаю и подкладываю под составленные пирамидкой щепочки. Взмах спичкой и пламя начинает бодро лизать хорошо просушенное дерево... Так, теперь главное не увлекаться и потихоньку прогреть топку обычными дровами. Ну а пока всё это горит, пойду натаскаю воды из бочек. Можно, конечно, и прямо из реки начерпать, современные двигатели это позволяют, но дождевая вода всё-таки немного помягче.