Наверное, именно в таких подвалах и изготавливали свои бомбы террористы-революционеры – самое для них логово.

За столом сидели двое: уже знакомый мне тип, который похитил меня, едва я покинул кутузку, и еще один человек. Чуть старше, с всклокоченными бородой и вихрами волос. Ну ни дать ни взять — настоящий «революционер-террорист-анархист-бомбист». Он чуть прищурился и не спеша взял со стола очки в проволочной оправе, протер их куском ткани и водрузив на переносицу, внимательно уставился на меня.

— Вы ребята очень сильно заблуждаетесь, я не имею отношения к третьему охранному отделению, — сказал я, чувствуя, как пульсирует от боли затылок.

— Зовите меня Сергей Павлович, а это, — мужик в очках кивнул в сторону знакомого мне типа, — Александр Николаевич.

— Приятно познакомиться, — буркнул я. — Особенно приятно узнать имя человека, который тебя оглушил… Долг платежом красен.

Он, не обращая внимания на мои угрозы, сказал:

— Мы, Семен Семенович, хотим разобраться, кто вы на самом деле?

Меня все никак не покидала мысль, как эти сраные революционеры узнали обо мне, и, главное – какого черта я им нужен? Что они хотят от меня?

Лохматый, как я прозвал Сергея Павловича, дал знак своему товарищу тот подошел ко мне и подняв над полом подвесил за руки на небольшой крюк, прикрученный к балке. И остался стоять рядом со мной. У меня как-то очень нехорошо екнуло под сердцем.

— Семен Семенович, еще раз спрашиваю, вы имеете отношение к Третьему охранному отделению Его Императорского Величества?

— Нет, вы идиоты, что ли, сколько можно…

Я не успел договорить так как получил удар солнечное сплетение. Я согнулся пополам если в моем положении можно было согнуться. Мне катастрофически не хватало воздуха, вернее я не мог его вдохнуть.

Лохматый, как ни в чем не бывало повторил вопрос.

— Еще раз, Семен Семенович, вы имеете отношение к Третьему охранному отделению Его Императорского Величества?

— Н-е-ет… Твари… За что? – прохрипел я, едва находя силы набрать воздуха в легкие.

Еще пару ударов в печень и в район почек. Я заорал от боли. Тип, который меня бил, вытащил из кармана кусок ткани и засунул мне в рот. Сергей Павлович кивнул напарнику, и тот принялся меня бить. Делал он это профессионально, словно всю жизнь занимался только тем, что колотил несчастных жертв. Но я заметил, перед тем как отключиться, что он старательно избегал ударов по моей голове, а только по телу. Впрочем, от этого было не легче.

Я пришел в себя после того, как меня окатили ведром ледяной воды. Я продолжал висеть со связанными руками на крюке. Тело онемело, и я чувствовал, как оно покрылось вздутыми гематомами.

— Ну что, пришли в себя, господин Георгиев?

Сергей Петрович продолжал сидеть передо мной, а рядом словно верный пес мой палач.

— Семен Семенович, я буду задавать вам всего два вопроса и пока вы верно не ответите на один из них, мы будем продолжать с вами беседовать более пристрастно.

Он не спеша достал портсигар и достал папиросу и закурил ее.

— Не желаете?

— Мои легкие свернутся в бабушкин клубочек от первой затяжки…, — процедил я.

— Это хорошо, что вы находите силы шутить. Значит, вы в здравом уме, — усмехнулся он.

Я вот не знал — лучше это или нет.

— Итак, на чем мы остановились? Семен Семенович, вы имеете отношение к Третьему отделению собственной Его Императорского Величества канцелярии?

Естественно, я получил очередную порцию ударов.

— Капитал-шоу «Поле Чудес» требует второй вопрос, — сплёвывая кровь, просипел я, одновременно пытаясь сфокусировать взгляд.

Они удивленно переглянулись. Лохматый, помолчал.

— Вы действительно загадочный человек, господин Георгиев… Второй вопрос — вы имеете отношение к террористическим революционным организациям?

— Это к вам что ли?

— А почему вы решили, что мы имеем отношение к революционерам?

— Потому что у жандармов ко мне нет вопросов! И нет претензий!

— Так значит, вы все же имеет отношение к жандармам, раз они вас отпустили и, как вы сказали, не имеют претензий?

— Нет, не поэтому! Потому что я действительно не имею к ним отношения. Так же, как и к вам!

Дальше пошло по тому же сценарию. Сергей Петрович задавал мне два вопроса периодически пытаясь создать логические ловушки или зацепки чтобы я оговорился, начал путаться, а Александр Николаевич исправно бил меня и поливал ледяной водой. Я не понимал, к кому попал. И кто были эти люди? И что им от меня нужно. Они отрицали, что революционеры. Требовали признать, что я работаю на охранку. Тогда кто? Мне давали пить и кормили кашей, но отбитые органы не принимали пищу, и я продолжал висеть на крюке в собственной рвоте и с обмоченными штанами. Не знаю, сколько времени прошло в таком режиме.