Когда пришло время делить артефакты, Седой подвинул контейнер с «печенью» Угрюму.

– Бери для Коляя. Может, подлечит более-менее.

– Дело говоришь, – хмыкнул здоровяк. – Не ожидал. Думал, ты для Кесаря долю затребуешь.

– Не все Кесарю кесарево… – буркнул наводчик.

В итоге Лоцман с Седым взяли по «батарейке», Угрюму отдали «луну» и «печень».

Седой и два сталкера были готовы выдвигаться. До отпущенного фанатиком срока оставалось чуть меньше часа.

– Присядем на дорожку, – предложил Угрюм.

Сели, еще раз взглянули на обветшалую, в кровавых разводах комнату, где едва не погибли. Двое на стульях, один на кровати.

– Лоц, это что, «каменщик» тебе подарок подогнал? – Седой кивнул на гайку, висящую на груди товарища.

– Да, есть такое. – Лоцман прикоснулся к талисману. – Пропуск, если вдруг нарвусь на них.

Увидев, как перекосило лица товарищей, поспешил добавить:

– Шучу.

– Мой талисман поинтереснее будет, – хмыкнул Седой. – Почитай, кукловода благодаря ему почуял. Да и вообще…

Продолжать мысль он не стал.

– Серьезно? – без особого интереса спросил Лоцман, в мыслях уже покидающий город-призрак. – Покажешь?

– Я… – Седой замялся, потом вытащил из-за пазухи серебряную цепочку с массивным крестом. Шесть странных, необычных камней украшали серебряную основу.

Седой с мрачной миной убрал крест обратно.

Лоцман и Угрюм переглянулись. Ни тот, ни другой ничего не сказали.

Дождь снаружи все шумел, шелестел листьями деревьев, стучал по стеклам и жестяным карнизам, холодными каплями залетая в дом через пустые оконные рамы…

Кап.

Кап.

Тьма.

На улице дождь.

Я в старом логове прыгунов, не в Припяти.

Я спасся.

Кап. Кап.

Вода капает с потолка.

Капает в миску…

Лоцман очнулся, когда на разгоряченное лихорадкой лицо, попала холодная вода. Открыв глаза, он увидел темные земляные своды логова прыгунов. Лоцман проследил взглядом за сорвавшейся с потолка очередной каплей и обнаружил около себя опрокинутую миску. Видимо предыдущие постояльцы не стали заделывать щель, когда дождевая вода стала просачиваться внутрь убежища, а просто подставили плошку. Онисим понял, что, ворочаясь в забытьи после смертельно опасного перехода, опрокинул воду на себя. Что ж, бывало и хуже.

Он закрыл глаза и прислушался к внутренним ощущениям. Изнуренность прошла, руки-ноги действовали, бок терзала тупая боль. Пуля Зубра жгла изнутри. Ничего, самое главное, он отдохнул и может двигаться. Значит, сможет добраться до «Острова сокровищ», выполнить контракт, получить деньги и спасти себе жизнь.

Выбраться. Подлечиться. Спасти себе жизнь.

Это самое главное. Да.

Лоцман нашарил и включил КПК. Посмотрел время. Выходило, что он проспал в логове несколько часов. Сталкер с трудом сел на лежаке, затем привалился спиной к влажной стене, осмысливая то, что увидел во сне. Седой и Граф, выживание в Припяти – стояли перед глазами яркими образами и не думали тускнеть. Лоцман даже протер глаза, чтобы сосредоточиться на реальной обстановке.

Почему эти видения пришли именно сейчас?

Неважно. Важно то, что Зубр мертв и опасность разоблачения, угроза для жизни миновала.

Можно жить дальше…

Внезапный шорох, возня и рычание ввергли Лоцмана в тихий ужас. Сердце заплясало в груди, руки заметались в поисках автомата.

Есть!

Пальцы крепко обхватили рукоятку и цевье Калашникова. Теперь он был готов встретить любую опасность, будь то человек или мутант. Лоцман выключил фонарик, поднялся на ноги и двинулся к дыре, ведущей в нутро вертолета, – второй выход из схрона. Рычание мутанта и возня не только не утихали, но даже становились громче. Стараясь не шуметь, Лоцман забрался в Ми-6 и украдкой выглянул в иллюминатор. Он уже понял, что к старому логову приближается прыгун. Характерное рычание мутанта спутать с чем-то другим было невозможно.

Прыгун приближался со стороны болота. Лоцман осознал, что по сути монстр повторяет его путь, когда он ползал туда-сюда, перетаскивая спасенное добро. Похоже, зверь учуял смрад сородичей из старого логова, а значит, стычки с ним не избежать.

Кровь отлила от лица Лоцмана. Ситуация опять складывалась не в его пользу. Даже если он подстрелит прыгуна, то на звуки выстрелов военные наверняка вышлют патруль или саданут из чего-нибудь крупнокалиберного, как совсем недавно. Поэтому, как только тишина будет нарушена, встреча с новыми проблемами неминуема. Если вояки не убьют, то точно ограбят, как грабили Седого. Из плюсов только то, что наступила ночь и раньше утра они с базы точно никуда не намылятся.

Лоцман чувствовал, как в груди разгорается огонь ожесточения. Теперь, после смерти Зубра, к нему пришло ощущение, что в следующий раз, если будет нужно, он убьет человека без колебаний, без раздумий, без зазрения совести. Те самые, пусть и тщательно скрываемые моральные принципы «благовоспитанного человека», что не раз были источником проблем, что на Большой земле, что в Зоне, перестали существовать. Исчезли за ненадобностью. Исчезли, когда был сделан последний шаг за грань. Раньше он пусть способствовал, но лично не марал руки в крови, нашел этакий компромисс с совестью, хоть и не без помощи водки – теперь в этом не было нужды. Человек человеку – волк, и этим все сказано.