– Зовите меня Монро.

– Монро… а дальше?

– Просто, Монро, – в его голосе снова послышалось снисхождение. – Я пришёл сюда и прервал ваше, безусловно, интересное и очень важное занятие, по просьбе моего работодателя мистера Адамса Стока.

Я почти десять секунд переваривал то, что мой незваный гость только что сообщил, затем не удержался и икнул. Ничего себе, кибермагнат Адамс Сток, которому принадлежит практически вся игровая индустрия сети, который занимает по рейтингу «Форбс» место в первой десятке самых богатых и влиятельных людей в мире, и стоит, по слухам, более ста миллиардов долларов, попросил этого Монро… О чём, кстати, он его попросил?

– И чего же хочет мистер Сток от скромного киберфизиолога? – это было настолько невероятное заявление, что я даже расслабился, пытаясь воспринимать этот визит как некий розыгрыш.

– Мистер Сток хочет узнать, обладаете ли вы свободным временем для работы над его новым проектом?

– Но… – я покосился на валяющийся совсем рядом с Монро шлем, – я участвую в разработке практически каждой игры «Стокс-группы». Фактически я и так работаю на мистера Стока, и даже этот костюм приобретён на его деньги.

– Вы не поняли, – Монро покачал головой. – Речь идёт о совершенно новом проекте, я, к сожалению, не могу рассказать подробности. Этот проект подразумевает работу киберфизиолога на каждом этапе разработки игры, абсолютно на каждом. Эффект полного погружения и всё такое.

– Это чушь, – я не удержался и фыркнул. Какие, однако, грандиозные планы у мистера Стока. Я всё больше склоняюсь к мысли, что это розыгрыш. Только… Стал бы этот Монро так вольно использовать имя Адамса Стока для своих сомнительных развлечений? – Это невозможно сделать даже в теории. Невозможно человека заставить думать, что он физически находится в игре. Какая-то его часть всё равно будет знать, что это именно игра. Человеческий мозг – это самый совершенный компьютер, который невозможно обмануть, какие бы уловки разработчики игры ни пытались внедрить…

– То есть, вы отказываетесь, – Монро поднялся со стула, даже не дав мне договорить. – Что ж, я так и передам Адамсу Стоку, что доктор Крамер отказался участвовать в проекте, потому что счёл его исполнение невозможным.

Я тупо смотрел, как он направляется к двери. В голове не укладывалось, что «Стокс-группа» замахнулась на подобное. Это же невозможно! Невозможно…

– Стойте! – Монро остановился, когда уже практически подошёл к двери, и лениво обернулся, вопросительно приподняв бровь. – Каким образом мистер Сток хочет этого добиться? – я чувствовал, как сердце бьётся где-то в горле, и становится трудно дышать. Если у них есть наработки, хотя бы теория… Быть причастным к такому – это было бы самой большой удачей в моей жизни.

– Все подробности могут знать только участники проекта, а раз вы столь категорически отказались… – Монро развёл руками, словно извиняясь передо мной за то, что не может озвучить сверхсекретную информацию человеку, который, мало того, что не произвёл на него впечатление доктора, так ещё и отказался участвовать в разработке века.

– Я не отказывался, я просто озвучил своё мнение в том, я лично я считаю, что эта идея обречена на провал, – я сглотнул. Сердце теперь упало в желудок, а в горле противно защипало. – Я могу поговорить с мистером Стоком, прежде чем приму решение? Я хочу услышать его аргументы в пользу того, что это не его фантазия заставит меня потерять несколько лет жизни, пытаясь придать твёрдость мыльному пузырю.

– Да, – просто ответил Монро. – Вы можете поговорить с мистером Стоком, как и сотня других специалистов, выразивших сомнение в успешном завершении проекта. Завтра в девять пятнадцать в конференц-зале «Стокс-группы». Зал находится в центральном офисе на первом этаже, сразу напротив дверей входа, заблудиться сложновато. Не опаздывайте. И, доктор Крамер, переоденьтесь. На этой встречи ваш рабочий костюм будет выглядеть неуместно.

***

Два года спустя

– Джек, мальчик мой, как наши успехи? – жизнерадостный голос пробился в затуманенный мозг, который уже, скорее всего, плавал в избытках кофеина, которым я его основательно пичкал в последнее время. Мы не укладывались в сроки на всех этапах разработки игры, а, зная Стока, могу с уверенностью сказать: дебют игры не отменят, даже если нам придётся своим на первых порах ботами прикидываться, чтобы люди начали помаленьку играть. Оторвав взгляд от висящей передо мной голограммой, я протёр усталые, воспалённые глаза и потянулся, хрустнув всеми имеющимися в моём теле суставами. Только после этого я повернулся к стоящему у меня за спиной Адамсу.

– Необходимо провести контрольную отладку и проверить выполнения алгоритмов в различных локациях на разных уровнях, – отрапортовал я и схватил кружку, стоящую тут же на столе, в попытке глотнуть кофе. В кружке было пусто, и я удивлённо посмотрел на дно, где виднелся тёмный ободок высохших капель. Когда я его выпить успел? Вроде бы недавно наливал.

– Н-да, – Адамс с любопытством понаблюдал за моими действиями, усмехнулся, потёр подбородок и сел на соседний стул. – Видишь ли, в чём дело, Джек, ты не сможешь проверить свою теорию и работу внедрённого алгоритма в различных локациях и тем более на разных уровнях.

– То есть? Как не смогу? А каким образом я проверю, всё ли работает как надо? Бета тестеры не смогут мне внятно всё объяснить, – я удивлённо посмотрел на человека, с которым, можно сказать, сдружился за эти два года, во время которых велась разработка совершенно новой игры, о которой мир ещё не слышал. Ну, насколько было возможно подружиться молодому учёному – настоящему ботанику, который даже не помнил, когда выпил кофе, погружаясь в работу с владельцем мегакорпорации, который, если судить по последнему выпуску «Форбс», стоил уже больше ста тридцати миллиардов долларов.