Шрифт:
— Необходимо выселить Луца с этой земли.
Глава 12
— Квинт Лукреций, толпа на форуме скандирует твое имя, — докладывал верный центурион. — Твои притязания сочтены обоснованными, и народ готов тебя поддержать.
Офелла внимательно и задумчиво слушал докладчика. Задуматься было о чем. Квинт считал себя человеком достойным большего, чем имел сейчас. Будучи всадником Рима, он не отправлял ни квесторской, ни преторской курульных должностей. Но искренне считал себя достойным консульства на следующий год. В своих притязаниях Офелла опирался на древнее правило — власти достоин тот, кто совершил нечто значительное для дел государства. А Квинт Лукреций совершил. Именно он добил Мария младшего у стен Пренесте и вырвал корень зла, расшатывавший республиканские устои.
Именно к нему бежали гонцы от разбитого левого крыла армии Суллы с просьбой спасти Счастливого от разгрома. Если Сулла назывался Счастливым, то Офелле впору было прозваться тем, кто приносит счастье. Потому Квинт только недоумевал, отчего его давний соратник и друг Сулла противится его выдвижению в консулы.
Сейчас же все стало понятно.
— Сулла категорически против твоей кандидатуры, — продолжал доклад центурион.
— Почему?
— Луций Корнелий намерен единолично справлять высшую власть.
Офелла улыбнулся, теперь, когда его руками марийцы были раздавлены, Сулла давал понять, что полководец ему больше не нужен. Сулла нашел себе нового фаворита, молодого и дерзкого Гнея Помпея Магна, которому жаловал титул императора, даровал право на триумф и разрешил не распускать легионы… более того, сейчас Помпей готовился въехать в Рим на четвёрке слонов… Все это было одним большим плевком в сторону настоящего победителя, коим себя считал Офелла.
— Что прикажете делать? — уточнил центурион.
— Я требую себе консульство, — отрезал Офелла.
— Так выселяйте?
Моя реплика канула в многозначительную тишину, как маленький камушек в широкую реку.
— Это будешь делать ты, Дорабелла, — наконец, сообщил квестор. — Таков закон, и мы все обязаны его соблюдать.
Ладно. Закон, обязаны… Было немного, как бы так сказать… неожиданно! Точно, именно неожиданно, что вышвыривать прежнего владельца земли предстояло мне. Видно, расправу хотят сотворить моими руками, а учитывая, что под таким желанием слоев лежит, как в хорошей пахлаве (то, что Сулла, Офелла и прочие играют каждый свою партию — я уже понял), рвения у меня отнюдь не увеличивалось. Однако я не особо разбирался в римском праве, а новый квестор ткнул меня носом в то, что ноги у такой практики растут именно оттуда. И пока я не знаю достоверно обратного — он прав.
— Ничего сложного, — сказал напоследок квестор. — Это стандартная процедура, регулируемая буквой закона. Тем более, это будет происходить при помощи свидетелей и будет зафиксировано документально.
Я пожал плечами и пошел прочь. Договорились, что квестор сам найдет свидетелей, надо только погулять полчасика-часик, пока дело делается.
— Так и сказал? — грек, нетерпеливо дожидавшийся меня у входа в городской совет, как будто изменился в лице.
Я подробно рассказал Паримеду о существе разговора, состоявшегося в городском совете.
— Не ждал? — уточнил я.
После недолгой, но красноречивой паузы Паримед ответил, что все, в общем-то, в порядке.
— Ладно, порядок — значит, порядок. Скажи, дружище, где можно вкусно и сытно пожрать? — я оглядел городскую площадь.
Не знаю, как грек, но я с самого утра ничего не ел. В животе урчало, а идти на голодный желудок и кого-то выселять… в общем, следовало подкрепиться.
— Полчаса, говоришь, до того, как свидетели придут? — грек обвел взглядом площадь. — Вон там, сразу за углом есть неплохая термополия. Есть горячее.
Горячее подавалось далеко не во всех харчевнях и забегаловках, поэтому это было несомненным плюсом.
— Ну или если отойти чуть дальше, можно поискать попину, ты как — горло не прочь прополоскать? — недвусмысленно поинтересовался Паримед.
Даже ладони потер, в ожидании возлияния. Не подозревал грек, что его любовь к вину была самой настоящей зависимостью.
— Я не прочь нормально поесть, а на встречу пойти трезвым, чего тебе тоже желаю. Или ты не пойдешь?
Грек вздохнул немного разочарованно.
— Ну пойдем в термополию.
И слава богам. Потому что попины, если упростить, были схожи с наливайками из далекого будущего. Приходили туда за тем, чтобы закинуть за воротник. Никаких горячих или сложных блюд там не было в принципе. Исключительно закуски к горячительному. С термополиями дела обстояли чуточку лучше. Туда приходили те, кто не имел возможности принимать пищу на своей кухне или у кого этой кухни в принципе не было. Еда там была дешевая, так что если попину можно сравнить с наливайкой, то термополию — с фастфудом. Но мне сейчас не приходилось выбирать.