Прозвучали трубы. Северяне с громкими криками бросились к стенам. По ним начали работать баллисты – они выпускали дротики, которые как огромные вертела, нанизывали на себя по два-три солдата. По мере приближения врага начали вести огонь луки и арбалеты. Болты и стрелы не пробивали щиты и шлемы, но и не были совсем бесполезными – многие из них впивались в лица, руки или ноги наступающих. Потери пока никак не сказывались на боевом духе северян – они уверенно наседали и двигались к стенам. Норданцы подтащили тяжелые подвижные щиты. Прячась за ними, лучники и арбалетчики северян начали осыпать защитников стрелами и болтами. Высовываясь из-за парапета или через башенную бойницу, чтобы выстрелить или метнуть камень, воин попадал под плотный обстрел наступающих. Среди защитников появились первые потери.

Северяне приблизились к стенам и начали ставить лестницы. Тяжелые башни, которые было очень трудно передвигать, пока запаздывали. По ним усердно палили баллисты и стрелки огненными боеприпасами. Однако, предусмотрительные северяне перед наступлением хорошенько облили свои башни водой и торчащие тут и там горящие стрелы никак не могли поджечь деревянные конструкции.

Первые штурмующие отчаянно полезли на стены. Их встретили камни и кипяток. Несколько лестниц удалось оттолкнуть при помощи длинных шестов с ухватами на конце.

Сражение превращалось в страшную громыхающую мясорубку – в пылу боя орали воины, выли раненые и обожженные, звенели тетивы, дротики ломали щиты и вгрызались в плоть, со зловещим жужжанием летели стрелы, взвизгивая при попадании в шлем или броню. К стенам с громким скрипом подъезжали две башни.

– Арнольд, не нужно держать большой отряд возле ворот. Мы надежно завалили проем камнями. Лучше перебросьте воинов с копьями и алебардами ближе к стенам. Северяне атакуют их с помощью осадных башен, – командовала боем герцогиня Глория. – Арманд, уходите через подземный ход. Ждите сигнал к атаке – трубач сыграет четыре раза подряд.

Напряжение боя возрастало. С обеих сторон уже было немало убитых и раненых. Несколько сотен северян неподвижно лежали на поле и под стенами. Раненые корчились на земле или понуро возвращались в лагерь, зажимая раны. У защитников тоже нарастали потери. Убитых и раненых уже было больше сотни. Пока соотношение было в пользу суденцев, но все понимали – если северяне возьмут стены или пробьют ворота, то их численное превосходство решит исход боя.

Осадные башни наконец доползли до стен – в них стали быстро набиваться штурмующие. Воины стремительно поднимались по лестнице и накапливали ударный отряд на верхних галереях. Защитники попытались облить башни смолой и поджечь, но было уже поздно. Деревянная заслонка откинулась и на стену хлынули атакующие. Завязался жестокий бой. Защитники, вооруженные копьями и алебардами, сдерживали напор северян, которые для быстрого перемещения по лестницам башни, захватили с собой только легкое вооружение – мечи, топоры и небольшие щиты. Впрочем, все новые и новые нападающие сыпались на стену, их масса стала выдавливать защитников со стен. Группа норданцев смогла пробиться на башню, где засели стрелки. Там завязался страшный ближний бой. Перебив стрелков и захватив их оружие, северяне начали с башни поливать обороняющихся стрелами.

Казалось, судьба Роузгейта была уже предрешена. Еще немного и северяне, словно потоки лавы хлынут на улицы города и превратят их в кровавый ад. Хардгер уже мысленно праздновал победу.

– Пора, давайте сигнал, – спокойно сказала герцогиня.

Стоявший рядом знаменосец кивнул и махнул несколько раз флагом с быком. Где-то на дозорной башне одиноко, и как будто бы даже обреченно, прозвучала труба. Прошло некоторое время и неожиданно из леса в левый фланг штурмующих северян вышел отряд суденских кавалеристов. Закованные в броню воины, орудуя шпорами и поводьями, строили лошадей для атаки.

Тут Хардгер пожалел, что недооценил врага и не оставил конный резерв, который смог бы перехватить атаку южан.

– Быстрей, быстрей! Помогите своим товарищам! – закричал маршал. Но отряд копейщиков, стоявший в тылу, попросту не успевал помочь левому флангу. Хардгеру оставалось надеяться только на чудо.

Выставив тяжелые копья, суденские всадники сначала шагом, а потом рысью двинулись в атаку. Офицеры северян стали судорожно выставлять заслон против нежданной угрозы. Штурмующие замешкались, ослабив напор. Норданские стрелки, оказавшиеся без прикрытия, начали разбегаться в разные стороны – одни бросились к лагерю, другие в противоположную от конницы сторону, а третьи кинулись к стене, надеясь на защиту товарищей.

– Выкиньте их со стен, – крикнула герцогиня. Южане ввели в бой отряд свежих воинов. И вот уже защитники начали теснить северян на стене.

Тем временем, конный отряд перешел на галоп, а уже через мгновения врубился во фланг северян. Несколько сотен человек, пытавшихся собраться в линию и отбить атаку, были опрокинуты и растоптаны лошадьми. Бойцы и офицеры центра и правого фланга не видели, что происходит слева, но по звукам боя, обезумевшим крикам и бегущим товарищам, сообразили, что враг ударил во фланг.

Маршал Хардгер быстро понял, что ничего хорошего сегодня уже не получится – по его приказу трубачи сыграли сигнал об отступлении.

Суденская кавалерия какое-то время преследовала убегавших, но вскоре всадники наткнулись на организованное сопротивление подоспевших копейщиков. Решив не испытывать судьбу, конница вернулась в лес.

Северяне отступили к лагерю. После битвы обе стороны заключили перемирие, чтобы вынести с поля боя убитых и раненых. Северяне грузили тела в телеги и увозили хоронить к лесу. Южане организовали свежее кладбище недалеко от стен.