Иногда эти семь минут отдаются ритмике. Так исподволь, незаметно начинается приобщение к музыкальной и танцевальной культуре.

Сразу после уроков, после обеда полтора часа классы проводят на улице. Санки, лыжи или просто снежки — все подходит. Немного занятий уроками на завтра, и снова коллективные, общие дела. Веселые.

В этот день я видела, как ребята второго класса разучивали музыкальную сказку «Ку-ку». Несколько действующих лиц: Аленушка, Бабушка, Дрозд, Ворон, Кукушка, Волк и хор. Сказочная история, как клубочек привел девочку к бабушке, как помогали ей лесные звери, предупреждая об опасностях, разыгрывалась в лицах. Музыка, танцы, движение, игра — все это было ребятам явно по душе, захватывало их.

«Корова» ползала на четвереньках, а остальные вволю хохотали. Потом пели «Уж как я свою коровушку люблю», изображали лес, шумящий тревожно и страшно, птичек, рыбок.

В игре шло незаметное обучение и научение чувствовать, сопереживать другому, давалось немало сведений о природе, обреталась ловкость, артистичность.

Вела эту игру воспитатель продленной группы Вера Алексеевна Алексеева. Она молодой педагог, недавно закончила Институт культуры. Владея и хормейстерским искусством, аккомпанируя ребятам, сама, казалось, с наслаждением включалась в общее действо. А уж ребята!

Игра подходила к концу, и класс постепенно рассыпался, как горох. Ребята шли на занятия в школу искусств. Воспитатель продленки в курсе, кому куда: «Ира — в музыкальную аудиторию», «Дима, бери краски».

В Бессоновке сложилась интересная ситуация, противоположная среднегородской. В городе мамы и папы озабочены, куда бы пристроить ребенка. Возьмут ли в спорт-секцию, если «не перспективный»? Примут ли в музыкальную, если слух не абсолютный? Здесь все по-другому. На каждого ученика кто-то из педагогов второй смены претендует.

Каждый класс полностью прослушивают музыканты, смотрят хореографы.

Наиболее одаренные ребята приглашаются в классы фортепьяно, домры, гитары. Не все могут играть на инструменте, но большинство поет в хоре. А тут параллельно и хореографы, и художники «смотрят» первоклассников (а то — и старших детсадовцев).

Говорят, и, наверное, справедливо, что неодаренных детей нет. Важно вовремя определить, кто и чем одарен от природы. В Бессоновке мимо таланта не пройдут.

В два-три раза больше (в процентном отношении) ребят в этом селе занимается музыкой и танцами — по сравнению с областным центром.

Надо отдать должное и родителям. Они тоже включились в поиск «талантов». Может, потому, что дело это в здешних краях сравнительно новое. Может, чтобы занять подросших детей. А может, просто у каждого есть возможность купить и дорогой инструмент, и хорошую «музыку» в дом, а уж краски с мольбертом — тем более. «Хочу, чтобы дочь пела», «Хочу, чтобы сын рисовал» — подобное мне приходилось слышать часто. Кроме того, многие родители и сами по вечерам отправляются во Дворец культуры. Более 500 колхозников участвуют в самодеятельности.

Итак, во второй половине дня в Бессоновском комплексе вступают в свои права музы.

В изостудии, как и положено, тихо. Сосредоточенно работают ребята разного возраста. Натюрморт. Учебный рисунок. На всех листах появляется один и тот же «глечик» — кувшин. Тот же и не тот же — увиден он разными глазами.

В хореографическом классе два педагога разучивали со старшими ребятами какой-то очень замысловатый танец. «Разводы», «переплетения» — все это немного путалось, преподаватели нервничали. Всех «поджимали сроки», номер нужно было где-то и кому-то показать. Словом, отрывать от работы их не хотелось — можно перейти и во владения музыкальной школы.

Из аудитории доносились те разрозненные звуки, которые свидетельствовали: здесь еще только начинают, разучивают, еще только идут к слитности и синтезу, а пока...

Приоткрыли одну из дверей — нас улыбчиво, приветливо пригласили зайти.

Извинились. Зашли. И здесь проблема.

Пока девочка продолжала брать ноту за нотой и тихо себе подпевала, разучивая несложную мелодию, мы знакомимся с Ириной Ивановной Горбатовской. Неброским изяществом она напоминает курсистку начала века: рыжеватые вьющиеся волосы, белая кофточка, строгий костюм. Должность ее звучала вполне внушительно:

— Заведую в Бессоновской музыкальной школе фортепьянно-теоретическим отделом.

Опыт за ее плечами уже был. Охотно рассказала о себе.

Несколько лет назад она закончила музыкальное училище и как хорошая ученица получила распределение в одну из школ Белгорода. Вполне удачно преподавала там все эти годы. Вышла замуж. А вот квартиры не было. Когда предложили перебраться в Бессоновку, сначала колебалась: все-таки село. Правда, недалеко от областного центра, и главное — жилье. Поселились здесь, и оказалось, что не просто удобно, но и очень интересно жить.