— Хватит. — Говорит на удивление мягко, руку к моему лицу поднимает, на открытые ноги совсем даже и не смотрит. Вообще ничего не понимаю, поэтому застываю на месте (вообще, кажется, не выход), и руку только немного отвожу в сторону, чтобы, в случае чего, его конечность отодвинуть.

Но сил (и желания) как таковых не было, потому что его пальцы на удивление бережно касаются моей щеки и скулы. Аккуратно гладят покрасневшую кожу.

Я не дышу. И, кажется, даже не думаю.

Хотя, нет. Одна шальная мысль таки покоя не дает.

— Вы что-нибудь пили на празднике? — Спрашиваю весьма логичную вещь, но очень тихо и неуверенно.

— Да. — Спокойный ответ слегка хриплым голосом. Только эта хрипота была приятной, успокаивающей.

Я забыла, что хотела сказать.

А ещё у него глаза невероятно красивые.

И скулы.

И вообще он сам очень красивый.

— Вы пьяны. — Делаю вывод, вспоминая суть разговора.

Пальцы застывают, сам мужчина смотрит мне уже в глаза, усмехается, качает головой и уверенно отвечает:

— Нет.

И снова начинает гладить щёку и скулу, спускаясь немного ниже, к челюсти и подбородку.

Очень боюсь закрыть глаза. Просто боюсь, что, когда их снова открою, то ничего этого не будет, а передо мной будет не Кристофер, а магистр Ллойд.

— Вы всё же пьяны. — Уже шепчу, чувствуя, как комок подступает к горлу и в глазах — слёзы. — Или околдованы.

Магистр Эшфорд снова смотрит в мои глаза, сжимает зубы и отвечает:

— Твои игрушечные зелья на меня не подействуют, а если и подействовали бы, то не на долго, а с конца праздника прошел минимум час.

— Тогда вы пьяны. — Отвечаю уже уверенно.

— С твоих уст это звучит, как обвинение в алкоголизме.

Моргаю, потому что боюсь, что заплачу снова перед проректором, а он всё-таки встает, я уже смотрю на него снизу. Он обхватывает мой подбородок, отодвигает назад, к холодной каменной поверхности, сам нависает сверху, упираясь свободной рукой в стену.

Или это я пьяна.

Или околдована.

— Бокал вина не лишил меня разума… Он придал смелости.

— Что? — Голос опускается до жалкого шёпота.

— Боишься? — Спрашивает на удивление учтиво, сохраняя дистанцию между нами в собственный рост.

— А вы хотите меня напугать?

— Нет.

— Тогда не боюсь.

Улыбается. Очень мягко и искренне, так, что невозможно не улыбнуться в ответ.

— Вот и умница. — Обхватывает длинными пальцами щёку, аккуратно гладит ноющую кожу. Склоняет голову ко мне, мы соприкасаемся лбами. Я прикрываю глаза, боясь их открыть, и слышу совсем рядом очень тёплое: — Выпей, пожалуйста.

Выпей? Что мне нужно выпить?

И он отодвигается. Очень медленно, словно и не хотя. Пальцы отрываются от моей кожи, сам проректор отходит к столешнице, наливает себе чай с валерианой. Зачем она ему?

Мне становится хоть и легче дышать, но как-то холодно и неуютно. На щеке горят прикосновения магистра Эшфорда, но их почему-то не хочется стирать, а кожу совсем не хочется содрать. Я медленно поворачиваюсь к кружке, обхватываю её двумя ладонями, и пью приятно горячий напиток, стараясь не думать.

Слышу, как проректор делает два медленных глотка, а потом тихо говорит:

— Останешься ночевать тут.

Я аж чаем поперхнулась. В каком смысле??

— Зачем? — Довольно громко и возмущённо спрашиваю.

— Хм… Ну… Останешься у меня, — голос звучит ниже, становится бархатным и мягким, — со мной…

В шоке смотрю на проректора, на его очень лукавый и хитрый взгляд, и… И понимаю, что это всё шутка, он явно надо мной издевается. Не знаю почему, но даже не смотря на ситуацию этого утра в целом, силы и настроение есть, чтобы скопировать выражение его лица, эти задорные глаза и ответить таким же томным голосом, но с лёгким придыханием:

— Надеюсь, спать вы пустите меня в свою кровать…

Магистр на секунду теряется, лицо его вытягивается, но он тут же откровенно улыбается и отвечает уже, теряя тот самый тон от смеха:

— Конечно. Она полностью в твоём распоряжении… Как и я.

Позволяю себе смеяться в голос, потому что у сам проректор тоже улыбается и по-доброму усмехается.

Но отсмеявшись всё же настороженно спрашиваю:

— А если серьёзно?

— А если серьёзно, то я не доверяю магистру Ллойду, особенно, если учесть, что вы в одной башне живёте. Завтра я разберусь с ним. А ты сегодня переночуешь тут. Это не обсуждается.