Пока такси плавно рассекает улицы, Джек борется с собственными мыслями, которые бесят до кровавых глаз. Головой понимает: притворяйся, пока не получится. Старая, проверенная схема, выручает последние тридцать лет. И даже если в душе что-то слишком ноет, нужно продолжать притворяться.

Как только машина останавливается, он решает повернуть назад. Это отвратительная идея: с ним и правда не все в порядке. Стоило просто остаться дома. Бюджет сам себя не соберет, джин сам себя не выпьет. В конце концов, «Нетфликс» тоже сам себя не посмотрит.

– Сэр, вы будете выходить? – с опаской спрашивает таксист.

Джек только кивает в ответ, не уверенный, что его видят. Протягивает деньги, нехотя вылезает на улицу.

Нужно переключиться на кайф от прохлады вечернего воздуха. Пусть сейчас невозможно дать название происходящему, стоит попробовать его игнорировать. И притворяться. Снова притворяться. Пока из этого не выйдет хоть что-нибудь.

Свернув к незнакомому бару, чья вывеска мигает чуть ниже по улице, Джек делает несколько глубоких вдохов. Может, это депрессия и стоит записаться к врачу?

Он готов рассмеяться самому себе в лицо. Психотерапевты для педиков и нытиков. У него просто тяжелая неделя. Так что уже перед самым входом он притормаживает, смотрит на себя в зеркальной витрине и подмигивает отражению.

Еще немного джина. Он будет в порядке.

Внутри мрачновато, но все же неплохо. Джек осматривается, даже замечает выползший откуда-то из глубин души интерес. Обычный бар в Нью-Йорке, ничего особенного: небольшой танцпол, потрепанная мебель, типичные городские жители двигают задницами в такт тупому ритму. У девчонок юбки короче некуда, а парни… им точно недостает класса.

Не то чтобы в бар стоило одеваться в смокинг, конечно. Но и хеллоуинский костюм обсоса сюда тоже не подходит. И все-таки многие тут именно его и выбрали…

Джек неторопливо двигается к барной стойке, продолжая оглядывать местных. Ноги у одной девчонки очень хороши, и коленки что надо: аккуратные, круглые. А у ее подружки крепкая задница обтянута тонкими шортами, и даже идиот поймет, что на ней нет белья.

То, что нужно.

– Джин, – бросает Джек бармену, паркуясь у стойки.

– Какой? – безразлично уточняет тот.

– Есть «Томас Дейкин»? Лей его.

Та, что с ногами, замечает взгляд и с улыбкой наклоняет голову. Изучает.

– Англичанин? – раздается сбоку приятный женский голос.

Как он ее сразу не заметил? Волны каштановых волос, загорелая кожа. Шикарный вырез топа, открывающий вид на большую грудь. Но черт бы с ней: Джеку нравятся ее глаза. Внимательные, даже с какой-то иронией.

– Акцент выдает? – улыбается он.

– И выбор джина.

– Американцы не умеют пить джин, – пожимает плечами Джек и двигает шот поближе. – Джек Эдвардс.

– Антония, – приподнимает она свой бокал с коктейлем.

– Красивое имя, Антония. Откуда ты? Только не говори, что из Нью-Йорка.

– Почему же?

– Никто не может быть отсюда. – Джек придвигается ближе к ней. – Нью-Йорк – это просто большой котел, в который стекаются все отовсюду.

– Даже если я родилась здесь?

– Конечно.

Она смеется, и это звучит приятно. Джек слегка касается краем шота ее бокала и скользит взглядом к длинной шее.

– Так откуда ты?

– Кито, Эквадор. – В ее глазах появляется что-то новое. Интерес? – Твоя очередь.

– Ты угадала. Манчестер, Англия.

– Не совсем… С твоим акцентом я бы скорее поставила на что-то южнее.

– Разбираешься в британских акцентах?

– Жила в Лондоне.

Беседа становится еще приятнее: пока Джек расспрашивает Антонию, та рассказывает несколько смешных историй. Она хороша. Это особенный вид удовольствия – встретить девушку, которая может говорить и даже круче – шутить.

После второго шота он начинает мысленно вызывать такси домой. Она поедет с ним – это вопрос решенный. Джек позволяет своему взгляду стать откровеннее: он рассматривает Антонию, и она отвечает тем же.

Знает, чего хочет. Еще лучше.

Краем глаза Джек замечает знакомый силуэт в другом конце бара и поначалу старается игнорировать дурное предчувствие. Он заказывает третий шот и возвращается к Антонии, но все равно настораживается: нужно проверить. Может, только похожа?

Нет, не похожа. Это она. Чертова Флоренс Мендоса со своей чертовой подругой оживленно болтают с барменом, как со старым знакомым. Теперь Джек совсем запутывается: кто за кем следит? Почему из всего Нью-Йорка он опять – опять! – встречает именно ее?