Шкатулка тоже была необычной. Внешне она была больше похожа на узкий кейс. Казалось, в него может поместиться только пару альбомов формата А4, но в нем тоже было расширение пространства. Поэтому помещалось в него три пачки бумаги на пятьсот листов. Но не это было основной особенностью шкатулки, главным было то, что она экранировала все излучения содержимого. Разумеется, предназначалась она, вовсе не для бумаги.

Да. Я наконец-то решил прибрать к рукам диадему с крестражем Волди. Этот предмет мало влияет на канон. Но опасение перед воздействием этого артефакта на мозги, заставляло осторожничать. И перед входом в хламохранилище, я надел на голову ленту, исписанную рунами, и, по идее, способную защитить от ментальных атак.

Для облегчения поиска я взял метлу, и на ней стал методично искать бюст.

Я летал дуговым маршрутом, с центром у двери, стараясь не нарушить системы поиска, и уже на четвертом полукруге обнаружил искомое.

Вспоминая описание места, где Гарри впервые увидел диадему, я ожидал увидеть рядом шкаф. И сейчас, не обнаружив его, я вспомнил, что он стоит в коридоре, а сюда попадёт только в девяностых. Надо бы попробовать изучить его, может в нем скрыты какие-нибудь секреты телепортации.

С виду, диадема не создавала впечатления совершенства. Просто довольно красивое украшение, но излишне массивные детали, лишали его шанса считаться изящным. Хотя, задумка, возможно, была замечательной. В общем, эта диадема была лишь похожа на ту, что показали в фильме.

Что до энергетики, то никаких ментальных атак не последовало, если не считать смутного желания надеть украшение, и я, рукой в драконьей перчатке, взял свою добычу, и положил ее в приготовленный кейс.

Настроение от проделанного поползло вверх. И я, покинув хламохранилище, три раза прошелся напротив картины Варнавы. Теперь в уме у меня был ритуальный зал. В каноне ничего подобного не упоминалось, и я полагался лишь на фанон. По логике, если комната способна стать складом, тренировочной площадкой, коморкой для швабр или огромным шатром, то и ритуальный зал возможен.

Каково же было мое удивление, когда я оказался в круглом зале с гептаграммой… в Берлоге. Наверное правы те, кто предположил, что новый образ для себя, комната берет из головы входящего. Но мне это на руку.

Смело подойдя к чертежу на полу, я с удовлетворением увидел, что все руны на линиях отобразились точно. Даже семь дисков отвечающих за аспекты отобразились. Осталось проверить как она работает.

Я достал один из накопителей, заряженных моей энергией, и положил его на приёмник энергии. Линии послушно засветились. Отлично, пора за дело.

Диадема заняла свое место в центре, и я увидел, что она обладает третьим и шестым аспектами. Вернее не так. Все аспекты, кроме четвёртого, присутствовали, но были не чёткие. Кроме упомянутых третьего и шестого. Но они, хоть и выглядели неестественно, но обладали большим количеством связей между собой и телом диадемы. Похоже, я вижу крестраж. Он был довольно грубо привязан к диадеме, всего лишь одним каналом от каждого аспекта.

В принципе, мне понятно как отделить крестраж от диадемы. А временным пристанищем будет согревающий амулет, все равно, при необходимости, могу сделать ещё.

Я положил амулет рядом с диадемой, и начал перенос. Но первый же канал решительно не хотел привязываться к амулету. Я вернул канал на место, и тот с легкостью прицепился к диадеме. Присмотревшись, я понял, что соединяется он не просто с диадемой, а духовной оболочкой артефакта. Это многое объясняло в выборе предметов пригодных для создания крестража. Все они, будучи очень сложными артефактами, скорее всего, созданы с использованием жертвы. А амулет был просто предметом с магической структурой. Лишь дневник Тома выбивался из этого правила, но и тут, можно предположить, что душа Миртл смогла изменить его. Или

Я убрал диадему обратно в кейс, а его, в свою очередь, засунул в мешочек, который уютно устроился во внутреннем кармане мантии.

Надо сделать артефакт с душой, и уже на нем попробовать пересадку.

12 сентября 1977

— Фу, Барти. Сходи уже к мадам Помфри. Удали этот фурункул с губы. Невозможно видеть его, и ещё хуже когда ты его обзываешь.

У моего друга, на верхней губе, с правой стороны, вылез фурункул. Но он, не обращал на него внимания, так как читать это воспаление не мешало. Говорил, что само пройдёт. Оно, может и верно, но я начинаю подозревать, что его канонная привычка облизывать верхнюю губу, появилась именно из-за этого гнойника.

— Иди, Барти, не сиди. Удали этот ужас. И так мало с кем общаешься, а с этой жуткой привычкой — облизывать губу, и вовсе будешь только со мной разговаривать.

После того нашего разговора, когда я рассказал о смерти его матери, он стал просто фанатиком учёбы. Сперва он пытался читать материалы по колдомедицине, но быстро сдулся из-за того, что там было много специфичных терминов. Потом он начал изучать дополнительную литературу к урокам, но и это казалось для него медленным. В конце концов он пришел к школьной медведьме, и попросил посоветовать несколько книг, для начинающего колдомедика.