Здесь-то мы её и нашли. Кейт читала какую-то книгу лежа на диване, который я раньше не видел. Увидев меня она улыбнулась, но из-за Барти обниматься не спешила.

— Привет, Кейт! Как дела?

— Здравствуй, Алекс. У нас все хорошо. У тебя начались каникулы?

— Да! Мы перешли в четвёртый курс. Кстати, это мой друг Барти. Барти это моя хорошая знакомая Кейт. Она тут вроде заведующей медпункта, и администратора общины. Хоть люди тут и твердят, что они за свободу, но в таком количестве, они стадо, которому нужен контроль.

— Алекс, я же просила не высказываться столь уничижительно о наших людях.

— Ладно, прости. Я забыл, что они дети своих родителей, и не любят правды.

Кейт вздохнула.

— Ты к нам надолго? — намекающие приподняла она бровь.

— Извини, но вряд ли. Ты не скажешь, где Николь?

— Вроде бы собиралась в магазин, но не уверена.

— Хм. Ладно, — я прочистил горло. — Слушай, Кейт, ты не подскажешь, кто бы мог нам помочь с одним вопросом.

— Что-то я тебя не узнаю. С каких пор ты не можешь подобрать слов?

— И правда, что это я? Короче надо помочь Барти с первым сексом. И чтоб у него не появилось комплексов.

— Алекс! — с возмущением и смущением воскликнул парень. — Мы о таком не договаривались.

— Конечно! Ты бы тогда точно не поехал, — пожал я плечами.

— Я, кажется, поняла суть проблемы, — умело скрывая улыбку, сказала Кейт. И с деловым тоном попросила: — Алекс, ты не мог бы оставить нас с Барти наедине? Думаю, что мне надо побеседовать с ним приватно.

Женщина чуть-чуть повернула голову, и, незаметно для Барти, моргнула одним глазом.

— Будь спокоен, Барти. Кейт психолог, и поможет тебе.

— Но мне не нужна помощь.

Не смотря на слова, парень не убегал, хоть его никто и не держал. А все потому, что женщина несколько раз, вроде бы невзначай, провела рукой по своему телу так, что все мысли о побеге улетучились.

Николь я нашёл идущей от деревни с сумкой. Свобода, свободой. Но кушать тоже хочется. Откуда только они берут деньги?

Девушка была рада встретить меня, что и доказала в ближайших кустах. Потом мы дошли до домика её дяди и приготовили поесть.

К тому моменту, когда Барти вышел от Кейт, я уже подумывал о том, чтобы снова сводить Николь в кусты.

Спрашивать о чём-то Крауча нужды не было. На его лице и так все написано. Всё же прав я был, думая, что Кейт не просто так решила сменить Николь. Ей просто нравятся помоложе. Ведь даже узнав о том, что параллельно с ней я продолжаю охаживать девушку, она просто сделала вид, будто ничего не замечает.

— Если будешь сюда ездить, то постарайся делать это тайком, — попросил я Барти. — Ни к чему другим знать об этом нашем секрете. Пусть даже подозрений не будет.

3 сентября 1976

Сегодня. Сразу после уроков, я побежал к Хагриду.

Вчера я тоже ходил к нему, но его в теплице не оказалось. Журнал исследований был заперт в шкафу, так что, сходил я без толку. Сегодня мне удалось заглянуть в журнал.

Что ж, объем работ впечатлял. Полувеликану за лето удалось провести через две мутации все саженцы. И уже наметились несколько образцов, которые можно считать успешными.

— А что ты хочешь делать с неудачными образцами? Может их пора уже сжечь?

— Э, нет. Сжечь мы завсегда успеем. Чую я, что можно получить и более удачный результат. Только из которого образца он будет, не пойму.

Чутью Хагрида стоило доверять. Поэтому мы продолжили работу со всеми образцами. Правда некоторые отмирали сами, на некоторых пробовали мутации в других средах, и не только животного происхождения. Все это требовало времени, зачастую созревание семян мог оценить только я. В общем работа оказалась непростой.

Этапы с неспособностью образцов к самостоятельному питанию были еще два раза, но после их преодоления мы получили приемлемый образец. Чутьё Хагрида оказалось право, этот образец был из тех, что я собирался забраковать. Были и другие, более-менее удачные растения, но они не дотягивали до фаворита.

К концу моего четвертого курса, после восьмого этапа, пришло время применения последнего заклинания. Оно закрепляло полученные признаки растения как наследственные.

Итоговое растение чем-то напоминало ананас. Снизу был короткий, сантиметров десять, толстый стебель. В нем находились внутренние органы, такие как сердце, печень и система выделения. Над стеблем были шесть чашелистиков, в них рос сам плод нашего растения. Наружные листья срослись в твердую скорлупу, похожую одновременно на чешую и скорлупу яйца с довольно красивым и приятным рисунком. Сверху эта скорлупа была открыта, и из нее торчали шесть лепестков цветка. Но это были не лепестки.