— Я думал, ты лучше переносишь успокоительное, учитывая, что мой брат накачивал тебя им еще до того, как ты узнала, что он нашел тебя. Я был уверен, что к этому времени у тебя уже выработалась какая-то устойчивость.

— Он что? – спросила я, чувствуя, как во мне зарождается беспокойство. Чертов Николай. Все, что он говорил, было идеально сконструированной бомбой, готовой взорваться и разнести на куски то, что я считала реальностью.

— Кирилл велел Рафаэлю Наварро накачивать тебя после смены, чтобы он мог проникать в твою квартиру, пока ты находилась в отключке.

Когда эти слова дошли до меня, тошнота подкатила к горлу, и я повернула голову как раз вовремя, чтобы меня вырвало на пол.

Стул Николая заскрипел, когда он вскочил.

— Blyat, suka! Прекрати блевать, или я действительно убью тебя.

Я уткнулась лбом в стол, вспоминая каждое утро, когда чувствовала себя вялой и полумертвой, и бродила по своей квартире, изводя себя параноидальными мыслями о том, что там кто-то побывал. Я думала, это был Генри. Я была такой чертовски наивной.

— У тебя проблемы с желудком? Тебе нужны пробиотики или что-то еще? – спросил Николай.

Что-то внутри моей жалкой груди треснуло от его раздраженного тона. Я начала смеяться. Эта ситуация была такой безумной и нереальной. Закоренелый убийца спрашивал, нужен ли мне пробиотик для усвоения пищи.

— Послушай, Мэллори, как бы мне ни нравилось твое славное погружение в безумие, держи себя в руках. Все только начинается.

Николай приказал своим лакеям вымыть пол, а я откинулась на спинку стула, лишь для того, чтобы увидеть, что он подносит к моим губам стакан с прохладной водой.

— Выплюнь это на меня, и я заставлю тебя съесть остаток маминых блинов, прежде чем заклеить рот скотчем, поняла? – предупредил он.

Я кивнула, слишком уставшая, чтобы бороться с ним и начала пить.

Он наблюдал за мной, его темные глаза изучали мое лицо. Поставив стакан, он откинул мои волосы назад, несмотря на то, что я снова отвернулась.

— Тебе нужно привести себя в порядок, а после мы поговорим. Нет смысла выворачивать себя наизнанку из-за беспокойства о Кирилле, Мэллори. Если бы ты знала, что он сделал и что он делает с тобой прямо сейчас, когда вас разделяют сотни миль, ты бы не стала расстраиваться из-за его предстоящей судьбы.

— Почему ты так его ненавидишь?

— Я не испытываю к нему ненависти. Совсем. Может, он и знает меня лучше всех в этом мире, но, в конце концов, я всего лишь солдат, а приказ есть приказ, – тихо сказал Николай.

Я напряглась, по коже поползли холодные мурашки.

— Ты хочешь сказать, что твой отец попросил тебя сделать это?

— Мой отец приказал мне хладнокровно застрелить тебя и оставить в постели Кирилла, – ответил Николай.

Я тяжело сглотнула, когда мой пульс загрохотал в ушах.

— Тогда что ты делаешь? Почему мы здесь?

Николай перевел взгляд с меня на картину, висевшую на стене. Это была масляная живопись, явно любительская, но Николай смотрел на нее с благоговением.

— Знаешь, перед смертью Ирина, моя мать, почти полностью сошла с ума здесь, в одиночестве. Изоляция лишила ее рассудка, ну и разлука со мной, конечно. Виктор убил ее разум задолго до тела. Я начинаю думать, что он делает то же самое с Кириллом и мной.

Это откровение успокоило меня, и в груди зародился крошечный, настойчивый огонек надежды.

— Зачем позволять ему? Он не смог бы противостоять тебе и Кириллу вместе.

Николай вздохнул, прислонившись к стене и скрестив татуированные руки на широкой груди. Он не был таким огромным и устрашающим, как Кирилл, но с Кириллом мало кто мог сравниться. Однако, Николай был близок к этому, и в его движениях чувствовалась гибкая грация, которая кричала о хищнике моему подсознанию.

— Это стало невозможным с того момента, как Виктор приказал тебя убить.

— Но ты не подчинился ему. Вместо этого ты привел меня сюда, – парировала я.

Николай усмехнулся, но как-то грустно.

— Неважно. Я знаю своего брата. Привести тебя сюда было равносильно объявлению ему войны. А теперь иди в кровать. Ты больна. Я не могу вызвать сюда врача, и последнее, что мне нужно, – это вернуть Кириллу холодное тело.

Сзади ко мне подошел мужчина помочь мне встать, и Николай наблюдал, как меня выводят из комнаты.

— Я думала, ты собираешься убить его, – напомнила я Николаю, оглянувшись через плечо.

Он промолчал, оставив свои загадочные слова крутиться у меня в голове.