Возвращение Дженовезе в 1946 году стало тревожным событием для Фрэнка Костелло. Счастливчик Лучано находился на карантине в Италии и, судя по всему, отказался от титула босса основанной им боргаты. Теперь, после десяти лет управления преступной семьей, Костелло столкнулся с опасным вызовом со стороны Дженовезе, который считал себя младшим боссом банды и наследником престола, когда тот внезапно сбежал из страны.

Как и другие члены его семьи, Костелло был знаком с макиавеллиевскими интригами и дикими наклонностями Дженовезе. «Если бы ты пришел к Вито, — заметил Джо Валачи, — и рассказал ему о каком-то парне, который поступает неправильно, он бы убил этого парня, а потом убил бы тебя за то, что ты донес на него».

Дженовезе распространил информацию о том, что во время его временного изгнания его команда не пользовалась благосклонностью Костелло и не процветала так же, как остальные члены семьи. Будучи дипломатом, Костелло заключил перемирие с Дженовезе и его возрожденной группировкой, в результате которого Костелло остался боссом семьи. «Костелло относился к нему с большим уважением, — вспоминает Ральф Салерно, нью-йоркский эксперт по организованной преступности. — Дженовезе был возмущен, потому что опередил Костелло, когда тот уехал из страны, и считал, что должен был стать боссом. Вместо этого Костелло остался на вершине, а он был всего лишь капо».

Война помогла мафии, мир был еще лучше. Победа в 1945 году над Германией в мае и Японией в сентябре положила начало процветанию страны и росту расходов. Хорошие времена и снятие ограничений военного времени на заработную плату и путешествия стали благом для пяти крупнейших нью-йоркских мафиози, которые занимались незаконным игорным бизнесом. Букмекерство на спорт и игры с числами были несомненным выигрышем для всех мафиози. Костелло и другие нью-йоркские шишки также имели обширные интересы в нелегальных казино в Майами и Новом Орлеане. Однако наибольший рост богатства преступного мира произошел благодаря новой концепции: использованию легализованных азартных игр в Лас-Вегасе.

Различные виды азартных игр были разрешены в Неваде еще в 1870-х годах, а в 1931 году законодательные органы разрешили практически все возможные виды азартных игр, ошибочно надеясь, что это поможет штату преодолеть депрессию. К концу войны Невада была единственным штатом, где азартные игры были широко распространены, но это была небольшая индустрия в труднодоступном районе, который не привлекал любителей азартных игр. Горстка крошечных казино в Рино и Лас-Вегасе напоминала пустынные ранчо, где главным развлечением для азартных клиентов был покер.

Превратить Лас-Вегас из унылой пустынной стоянки для водителей по пути в Лос-Анджелес в игорную мекку было вдохновением Бенджамина «Багси» Сигела, аляповатого еврейского гангстера-рэкетира с Восточного побережья. Сигел родился в Нью-Йорке и еще подростком объединился с другим амбициозным еврейским хулиганом, Мейером Лански. Оба они оказывали ценные услуги Лучано, Костелло и другим боссам мафии.

Лански, которого при рождении звали Майер Суховлянский, эмигрировал в 1911 году вместе со своей семьей из Гродно в Белоруссии, или Белой России, входившей в черту оседлости, где евреи были вынуждены жить при царях. Уличные драки между итальянскими, еврейскими и ирландскими подростками были обычным делом в Нижнем Ист-Сайде, и, по словам биографа Лански Роберта Лэйси, Лански и Лучано впервые встретились во время одной из таких стычек. Лански, худощавый и небольшого роста, пять футов три дюйма, впечатлил Лучано своим упорством и резкими высказываниями в ответ, когда его превзошла группа итальянских крепышей.

В Нижнем Ист-Сайде банду Сигела и Лански называли «штаркерами», что на идише означает «силачи» или «крутые парни», и стали называть «бандой Бага и Мейера». Банда защищала игры с дерьмом, которыми заправляли Лански и Сигел, и ездила на подводе, чтобы предотвратить угон партий пива и спиртного для Лучано во время сухого закона.

Сигел якобы получил свое прозвище, когда судья, рассматривавший обвинения в жестокой уличной драке, заметил: «У вас, парни, жуки в голове». На протяжении всего их союза Лански считался изобретательным идейным человеком, а вспыльчивого Сигела боялись за его безрассудное насилие. Любой, кто осмеливался назвать его в лицо «Багси», мог получить удар кулаком или ногой по ребрам, часто с предупреждением: «Меня зовут Бен Сигел. Никогда не забывай об этом». По имеющимся данным, он признался в участии в двенадцати убийствах. Большинство историков организованной преступности считают, что Лански в качестве одолжения Лучано нанял еврейских киллеров для убийств Джо Массерии и Сальваторе Маранцано, а Сигел был зачинщиком двух убийств, которые разрешили Кастелламмарскую войну.

К 1936 году Сигел работал в основном в Лос-Анджелесе, куда Лучано направил его для реорганизации мафиозного форпоста своей империи, который возглавлял Джек Драгна. Лучано и другие члены его «боргаты» считали Драгну непродуктивным остатком поколения Усатого Пита, никчемным в развитии проституции и игорного бизнеса и неспособным использовать возможности трудового рэкета на голливудских киностудиях.

Изящно одетый, обходительный, если не сказать красивый, и обладающий необъяснимым женским обаянием, Сигел был идеальным управляющим мафии в Лос-Анджелесе и Голливуде. Он наладил дисциплину в дезорганизованной лос-анджелесской банде, расширил ее незаконные игорные интересы и добавил новую изюминку, запустив оффшорное казино на яхте. Стремясь нажиться на главной отрасли Голливуда, он подтасовал выборы в профсоюзе работников сцены, получив таким образом возможность вымогать у студий трудовой мир.

Наслаждаясь голливудским гламуром, Сигел общался с актером Джорджем Рафтом, который был стереотипным итало-американским гангстером в фильме, и подумывал о том, чтобы самому пройти пробы на экране. Помимо светской жизни, Сигел переправлял миллионы, полученные от азартных игр и отмывания денег до и во время войны, в «боргату» Костелло на Восточном побережье. Он оставил себе достаточно средств, чтобы построить 35-комнатный особняк для жены и двух дочерей и создать респектабельный вид, который позволил ему вступить в некоторые эксклюзивные загородные клубы этого района. На Западном побережье Сигел показал мафиози на Востоке, что у него есть не только организаторские способности, но и инстинкты убийцы. Бёртон Туркус приписывал ему открытие и освоение Южной Калифорнии для мафии.