Нужно было дойти до дальней части второго дома по ходу движения, купить в кофеенке флет-уайт и расположиться здесь же, на лавочке, поглядывая в сторону балкона Бычкана. Балкон отсюда был виден прекрасно.

По усредненным временным прикидкам, все должно произойти к моменту оплаты чашки кофе. Не забыть использовать только наличные!

В случае, если пламя зардеется, нужно быть начеку. Разгорится пуще положенного, тогда нужно будет сразу позвонить в пожарную часть с подменной сим-карты.

К моменту, когда чашка кофе будет отпита на треть, к погорельцу уже подъедет пожарная машина, забегают мужчины в боевой одежде.

Поджог карается уголовной ответственностью, если в результате этого кто-то погибнет, либо будут причинены иные тяжкие последствия. Остальное – ответственность административная, то есть, гораздо менее обременительная. При просчете рисков здесь самые худшие прогнозы включали именно данный вид ответственности. Но это – всё равно ответственность. По мнению поджигателя, в данном случае риск оправдывался соответствующей целью.

Стас с дочерью остались за кухонным столом – вот только закончили ужинать. Резко вскакивать и куда-то идти совсем не хотелось.

Вероника хлопотала на кухне – прибирала остатки ужина и загружала посудомойку.

Глава семейства будто бы опомнился:

– Старшой ест вообще? Может, поэтому мы его сутками не видим – просвечивает уже?

Вероника, испуская тяжелый вздох, проронила:

– Не знаю, где твой сын ходит. Не маленький. Хорошо хоть на сообщения отвечает.

Маша в это время что-то усиленно изучала в телефоне.

– Ого! А когда это было? Сегодня? Вот, в чате твоем прислали – наш дом в московских новостях отметился. Повод, правда, – проговорила с театральным сожалением Маша, – не тот, о котором можно было бы мечтать.

Маша показала папе новость на экране.

– А, ну это днем было, да. Бычкан себе балкон спалил. Его же пагубная привычка обернулась против него.

– Вообще не понимаю, как можно сигаретой что-то поджечь, – добавила Маша.

Вероника присоединилась к разговору.

– Ну вот так это и происходит, квартиры целые выгорают. Не курил бы, проблем бы не было.

– Мам, а ты знала, что все, кто пьет воду, рано или поздно умирают? – поинтересовалась заговорщически Маша.

Вероника непонимающе застыла. Маша звонко рассмеялась из-за маминой реакции.

– Я это к тому, что жизнь, в принципе, опасная непредсказуемая штука.

– Это что, хвост учит собаку?

Маша взглянула исподлобья, приложив руку к груди и выпучила глаза (да как можно?) Вероника деловито вытянула голову и ткнула пальцем в воздух (то-то же!)

– И что теперь – не курить? – спросил Стас.

– Ты же сам не куришь, пап. Потому что это – фу.

– Я еще и кофе не переношу…

– Ах, да, я и забыла, что ты – со странностями…

– Кофе, и тем более, сигареты: такие, эм-м-м, маленькие радости, которые каждый в этой стране может позволить себе ежеденно.

– На правах рекламы?

– Я не рекламирую. Сигареты, на мой взгляд, премерзкая штука. ИМХО, и непоправимый вред здоровью наносят. Но… нравится человеку – что поделать?

– Что поделать?! Да он весь подъезд провонял! И чуть квартиру соседей своих тогда не спалил – это потому, что окурки вниз бросает, а не в пепельницу у себя.

– Это – да. Хотя что это именно из-за него тогда балкон полыхнул – это, всего лишь, догадки. Но согласен, всё скорее на него указывает.

Стас немного помедлил.

– Сигареты вызывают привыкание. Отказаться от них практически невозможно, что ему с этим?

Вероника раздраженно включилась в разговор.

– А то его кто-то заставлял начинать.

– Этот вопрос можно сразу и проехать. Проблема – в другом. Ты не сказала, где ему курить-то теперь.

– В квартире своей пусть смолит, в жену свою дымы пускает. Посмотрим, как ей понравится. А на соседей, как всегда – всё равно.

– Вон у тебя соседи сверху в квартире курят. Нам в санузел по стояку все равно тянет, или в открытое окно.

– Так я не пойму, тебе это удовольствие доставляет? Я про то и говорю, что жилой дом – не место для курения. Пусть вытяжку посильнее сделает, так всё сразу будет в вентиляцию уносить. Или пусть, там, на улицу выходит…