спеша, шёл закованный в цепи, огненно-красный дракон. Я

впервые видел дракона, и жадно смотрел.

...Он был небольшого роста, лишь ненамного больше меня.

Худой, чешуя да кости. Крылья были стянуты окровавленным

канатом за спиной, и дракон невольно вздрагивал на каждом шагу.

Но голова была гордо поднята, а в огромных чёрных глазах горел

глубокий ум. И ненависть... О боги, какая ненависть! Я содрогнулся,

взглянув в глаза дракона. Но тот даже не заметил меня. Он

посмотрел на голову Ализона, и на морде отразилась такая мука,

что я невольно переступил с ноги на ногу. Думаю, уже тогда я

почувствовал, кто такой Винг.

Но люди видели просто врага, закованного в цепи, и отданного

им на потеху. Молчание сменилось вначале тихими разговорами,

потом свистом, потом все вскочили, и стали потрясать оружием,

беспорядочно крича. Дракон стоял совершенно неподвижно, хотя

орки в ужасе ползали по земле. Мне стало неприятно. Иногда люди

вели себя ну точно как обезьяны.

Поглощённый разглядыванием дракона, я пропустил момент,

когда слуга позвал моего отца. И только шум его крыльев заставил

меня отвести взгляд. Крафт приземлился перед Родриком, и гордо

поднял голову. Я тут же забыл про дракона, и с не меньшей

гордостью огляделся, принимая завистливые взгляды друзей. Да,

мой отец был героем.

Король попросил Крафта продемонстрировать его искусство, и я

от предвкушения едва не распушистил перья. Отец поклонился, и

произнёс, с насмешкой взглянув на дракона:

– Сможет ли эта ящерица хоть поднять хвост?

Дракон вздрогнул, и с такой ненавистью взглянул на Крафта,

что я встревожился. Уж не пострадает ли отец? Я слишком много

слышал о драконах, и о том, как они сражаются... Но пока я думал,

дракон внезапно произнёс глухим мощным голосом, который

дрожал от сдерживаемой ярости:

– Смеятся над врагом, отказывая ему в возможности доказать

свою доблесть на деле, означает только отсутствие уверенности в

своих силах, Крафт. Имей мужество вести себя достойно.

Это он моему отцу сказал! Я тихо зарычал, и на руках невольно

выдвинулись когти. Крафт нахмурился, ответил что-то, и двинулся

вперёд. Я с замиранием сердца ждал исхода поединка - дракон

припал к земле, словно лев, и под чешуёй проступили мощные

мышцы. Увы, но в боевом плане с драконами не могло сравниться

ни одно живое существо на Уорре, и даже этот змеёныш был

намного сильнее и быстрее грифона...

Но не моего отца. Крафт мощным ударом отшвырнул змея на

несколько метров, и в прыжке прижал того к камням дворцового

двора. Дракон невольно застонал, но сразу умолк. Крафт

наклонился, и что-то сказал ему, а тот ответил. Я навострил уши,

но ничего не слышал, пока отец внезапно не взрогнул. Он поднял

голову, и с изумлением сказал принцу эльфов:

– Минас! Он просит убить его!

Я едва не подскочил от изумления. Дракон?! И просит убить? Да

нет, наверно отец шутит. Вон, уже и люди закричали...

– Нет! Змеёныш - трофей войны. Он мне нужен. Оставь его,

Крафт!
– неожиданно послышался голос короля, и я вздрогнул.

Неужели драконыш правда хотел смерти?! Но это смешно! Отродья

Тьмы всегда цепляются за свою жалкую жизнь...

Тем временем Крафт, глубоко задумавшись, отошёл к Минасу, и

что-то сказал тому. Принц прямо подскочил, и обернулся к Родрику,

а я смотрел на дракона. Он попытался встать, но из носа пошла

кровь, и дракон упал на спину, слабо подёргивая хвостом. Слуги

выволокли змеёныша за канат, продетый сквозь крылья, и паж

посыпал песком кровавый след. Странно, я всегда думал что у

драконов чёрная кровь...

Вот так я впервые увидел великого Винга, ужас Ронненберга,

короля Арнора, величайшего властителя эпохи.

ГЛАВА 2

За последующие месяцы я не слишком часто вспоминал о

драконе. Мы летали на тренировки в город Рагнар, и там мне было