Шрифт:
Жадно жду ответа, но она мне его, конечно же, не дает. Да и не обязана, знаю.
Система домофона издает приглушенный писк. Я понимаю, что кто-то выходит, и, схватив Соню за руку, буквально втягиваю ее в подъезд, прежде чем дверь успевает захлопнуться.
– Ты обалдел?.. – шипит Богданова, когда мы уже, преодолев два лестничных пролета, оказываемся на площадке второго этажа.
Встречаемся глазами ненадолго. Но этого достаточно, чтобы выдать такие киловатты чувств, после которых в организме не только удушье и тахикардия разворачиваются, но и происходит бешеный, как техногенное землетрясение, тремор всех мышц. Когда же на площадке гаснет свет, напряжение достигает таких высот, что Соня пронзительно взвизгивает.
– Открывай, – хриплю я и подталкиваю ее к двери.
________
Следующая глава платная. Цена сейчас – 129 руб. По завершению стоимость возрастет до 179 руб. Покупая подписку, вы платите один раз. Книга останется в вашей библиотеке навсегда. Всем спасибо???
13
Если бы был шанс вернуться в самое начало…
Ты бы хотел, Саш?
Как объяснить то, что я открываю дверь? Что я скажу себе утром? Как переживу, когда Саша снова уедет?
Нельзя… Нельзя… Нельзя его впускать!
Мысли истерично носятся по моей черепной коробке. В висках бешено выстукивает пульс. Артериальное давление столь сильное, что кажется, в моей голове грядет взрыв.
Нельзя… Нельзя… Нельзя! Прогони его!
Вот только прогнать Георгиева я не могу.
Сомнений и страхов сотни. В одиночку я с ними не справляюсь. Охватившая мой организм паника столь явная, что вскоре ощущаю острую нехватку кислорода. Сердце в резонансном беге вот-вот разлетится на миллионы крохотных осколков.
Я так устала погибать от боли, когда по своей природе заточена умирать лишь от счастья.
Пока дрожащие руки с трудом выполняют свою работу и, наконец, пристраивают ключ в замочную скважину и проворачивают механизмы, взбудораженный ум уже таит первые надежды получить дозу дофамина, без которого часть нервной структуры моего организма за полгода будто бы сдулась и иссохла.
Саша Георгиев – синтетический гормон. Агрессивно ядовитый и чудовищно опасный. Но такой, черт возьми, критически желанный.
Боже… О чем это я?!
Мне просто жаль его. Он ведь уставший и насквозь промокший. Я же не зверь отправлять его в таком состоянии в дальнюю дорогу!
Со вздохом шагаю через порог. И Георгиев, не испытывая в отличие от меня никаких сомнений, тут же двигается следом. Захлопывает дверь и проворачивает замок изнутри тоже он. Я же… Я делаю вид, что ничего не замечаю. Хотя паника внутри меня уже врубает оглушающую сирену.
– Похоже, свет во всем доме пропал, – шепчу задушено, когда выключатель не реагирует на обычное давление.
Боже… Еще только этой интимной темноты не хватало…
– Это что, блядь, за барабашка? – долетает до моих ушей приглушенный и такой характерно грубоватый, волевой и любимый голос Саши.
– А? Что? – отзываюсь машинально, силясь вернуть разум в реальность.
Поверить не могу, что мы снова вдвоем в одной квартире… В моей квартире… Наедине… Безумие!
После очередного шумного вздоха и некоторой внутренней перестройки осознаю, что Саша включил на телефоне фонарик и, направив его вглубь жилья, высветил из мрака Габриэля. Мохнатая фигурка питомца слилась с темнотой, а вот глаза, отражая яркие лучи, устрашающе мерцают. Тихонько смеюсь еще до того, как пространство квартиры пересекает возмущенное «Мяу!».
– Это Габриэль. Мой кот.
– Серьезно? На хрена тебе этот монстр?
– Сам ты монстр… – шиплю обиженно. И, конечно же, сразу же жалею о сказанном. Сокрушенно перевожу дыхание и, смягчая тон, прошу: – Выключи фонарик, Саш. Не пугай Габриэля. Он и так чужих боится.
– Сонь… – выдыхает Георгиев как-то рвано.
А у меня тут же все внутренние системы сбиваются. Сердце, срываясь с ремней безопасности, толкается в горло и, заставляя меня задыхаться, вместе с забродившей кровью посылает по телу трескучую дрожь. Чувствую в каждой клетке организма колоссальное напряжение, но при этом ощущаю и поразительную слабость.
Как бы не свалиться от переизбытка эмоций в обморок…
– Саш… – шепчу чересчур взволнованно. Спешно прочищаю горло, когда он наклоняется ближе. – Выключи, пожалуйста, фонарик. Я сейчас свечи зажгу, – звучит неоднозначно. Но что еще предложить? Чересчур яркий свет пугает Габриэля. Не сидеть же нам теперь в темноте. – Дашь свою зажигалку?.. Чтобы я сейчас не искала в потемках на кухне… – голос снова и снова срывается.
А череда следующих за этим шелестом вздохов беспощадно выдает запредельный уровень моего волнения. Я не способна его скрыть.