Родители тоже до недавнего времени контролировали каждый мой шаг. Если бы не ежедневные уговоры и подзуживания на протяжении всего месяца, если бы я не пригрозила им скорой свадьбой с Лёшей, они так и держали бы меня на коротком поводке до конца моих дней. Их не колышет, что я уже взрослая и вольна делать всё, что вздумается. Им всё равно, что из-за их круглосуточной гиперопеки, я до сих пор ощущаю себя наивной школьницей, не имеющей личного мнения.

Проблема в том, что я единственный и долгожданный ребёнок в семье, отсюда столько родительской заботы и повышенной тревожности.

А сейчас настал такой момент, когда я впервые могу отдохнуть от всего этого, могу дышать полной грудью.

Да, моё приключение началось далеко не по тому сюжету, каким я описывала его в своей голове. Без препятствий не обошлось, но какая жизнь без трудностей? Сладкая, тягучая и однообразная… Невзгоды закаляют нас. Испытания делают устойчивей. Перемены в жизни меняют нас, и какими бы ни были эти перемены – всё это в конечном счёте приведёт меня к чему-то особенному. Должна же я когда-то была начать свой собственный путь.

Набравшись смелости, я звоню родителям и вкратце обрисовываю им своё пребывание в чужом городе. Те первое время покатываются со смеху, а, когда до них доходит, что я вовсе не анекдот им рассказывала, начинают попрекать меня за ослушание. Доходит даже до того, что маме приходится измерять давление и принимать успокоительное. Но, как только я упоминаю своего спасителя и защитника в одном лице, мама заметно оживляется. Давление как рукой сняло. Ей даже приспичило немедленно познакомиться с ним и лично поблагодарить за оказанную помощь.

– Кто знает, мамуль, может ещё поблагодаришь его лично! Вот встану на ноги, да привезу тебя сюда, так познакомлю тебя с Максимом! Если, конечно, на тот момент мы ещё будем общаться.

– Дай-то бог ещё скатаемся с твоим отцом до большой Земли! Надь, слушай, а он женат этот твой спаситель? – с хитрецой интересуется мама.

– Ма! За каким делом тебе это знать?

– Как за каким? Ты у нас девушка свободная, видная…

– А ну-ка притормози, – протестую от обиды за Лёшу. – Ты разве забыла? Я не свободная!

– Да не могу я воспринимать своим зятем твоего Алёшку, – фыркает она. – Вы всю жизнь то ругались, то мирились, а тут вдруг любовь вспыхнула, – плюётся мама. – Ерунда какая-то!

– От ненависти до любви, сама же знаешь, – смеюсь я, не разделяя маминых негодований.

– Не нравится мне он! Вот и всё!

Вот так всегда. Ей не нравится то, что я самостоятельно выбираю. Не нравится то, что я предпочла ансамбль, а не заведование в родительском продовольственном магазинчике. Не нравится мой парень, не нравится, что, по её словам, я проживаю жизнь зря.

Да моя жизнь только начинается!

Мне всего лишь двадцать и в свои двадцать я многое преуспела… Вот, например, потеряла паспорт, когда он был так нужен. Без него меня, наверное, и на работу сейчас не примут. А как мне дальше жить? Ну не буду же я и дальше докучать Максиму.

Нужно пойти завтра в ДК попытать удачу. Может, Роман Олегович сможет устроить меня без оригинала паспорта.

После всех звонков я какое-то время ещё брожу по квартире, на каждом шагу отмечая для себя различные безделушки. В глаза бросаются статуэтки на комоде в виде ангелочков, заставляющие меня улыбнуться. На полочках громоздятся кипы любовных романов зарубежных писателей, из которых я практически всё прочла. А, открыв один из шкафчиков, я совсем не ожидала наткнуться на женскую одежду. Тут и пижама в цветочек, и солидный брючный костюм, и… свадебное платье, обёрнутое в прозрачный чехол.

Это её? Бывшей жены Максима? Но зачем он хранит всё это, раз они разошлись?

Настенные часы показывают уже достаточное позднее время, да и мои биологические часы работают бесперебойно. Меня то и дело клонит в сон, а Лёша так и не позвонил, даже Максим не объявился, хоть и обещал.

Решив, что у всех них возникли дела куда поважнее, я везде выключаю свет, вооружаюсь пледом и сворачиваюсь калачиком на диване под "Красотку".

Обожаю этот фильм.

***

– Сначала ты приводишь в дом беспризорную девку, потом срываешь примерку, о которой я мечтала всю свою жизнь, а сейчас указываешь мне на то, чтобы я не вмешивалась в воспитание твоей дочери! Не многовато ли? – писк Миланы противно режет слух.

Она мельтешит перед моими глазами, а я сижу за кухонным островком и отчаянно пытаюсь не обращать на неё внимания. Смотрю на дно стеклянного заварочного чайника, стоявшего на столе, и считаю в нём крупицы заварки. Занятие куда более приятное, нежели чем вступать с этой психованной женщиной в диалог, который ни к чему хорошему всё равно не приведёт. Мы обменяемся "любезностями", как это обычно бывает, если разговор начинается с претензии.