Форрест двинулся на меня, и я отступала, пока не уперлась спиной в бетонную стену. Я скрестила руки на груди, пряча запястья, чтобы защитить их. Форрест ударил меня кулаком в живот, и я согнулась пополам, задыхаясь. Он поднял колено и ударил меня снова. Я сползла по стене на пол, слезы застилали мне зрение, мой рот был открыт и я хватала ртом воздух.

— Я твой должник за тот последний раз, когда мы исполнили этот маленький танец. — Он пнул меня в ребра. — За то, что ударила меня ножом — дважды. — Ботинок Форреста снова заехал мне по грудной клетке.

У меня перехватило дыхание, когда в боку взорвалась боль. С протяжным стоном я свернулась в клубок, пытаясь защититься от дальнейших атак.

Этот садистский ублюдок пнул меня в поясницу, и я выгнулась дугой. Он дернул меня за волосы, и когда я обеими руками потянулась к его руке, он надел расстегнутые наручники на мои запястья и со щелчком застегнул их.

Приглушающее ощущение распространилось по моей коже. Оно проникло глубже, через мышцы, затем проникло в кости. Мир вокруг меня еще больше потускнел, звуки приглушились, и мои силы покинули меня.

Я была пленницей в своем собственном теле.

Форрест плюнул на пол рядом с моей головой, затем отпустил мои волосы. — Ты не заслуживаешь быстрой смерти, маленькая сучка. — Он снова пнул меня. — Ты заплатишь.

Вся борьба покинула меня. Я захныкала, свернулась калачиком на полу и задышала сквозь боль. Я знала, что он собирался сделать со мной — то же самое, что пытался сделать в прошлый раз. Он вонзится в мою плоть. Он срезал бы с меня кожу полосками, содрал кожу и заставил бы молить о смерти.

В прошлый раз он пообещал, что из меня сделают пример для любых других гибридов, которые подумают, что смогут перехитрить «5-й Круг». Тот факт, что я боролась с ним, почти убила его, несомненно, подпитывал его ярость. Нет, на этот раз будет намного хуже. Если только я не сбегу. Моим единственным выходом было давить на него, подстегивать его ярость, пока он не перестарается и случайно не убьет меня. Я очень надеялась, что «реанимация» не была в его книге заклинаний черной магии, потому что я не хотела возвращаться, когда все закончится.

— К тому времени, как я с тобой закончу, ты будешь знать свое место, мерзость. — Он направился к двери и вышел.

Я вздохнула с облегчением, которое было прервано агонией, расцветшей в моих ребрах. Я подавила крик боли. Форресту нравилось слушать, как я кричу. Я не хотела доставлять ему такого удовольствия.

Время исказилось и расплылось. Мне давали хлеб раз в день, я думала. При постоянном искусственном освещении и отсутствии указателей времени определить это было сложно. Все, что я знала, это то, что у меня болел желудок от пустоты между приемами пищи.

Форрест заходил еще несколько раз, чтобы помучить меня. Он еще не достал свои ножи. Вместо этого он, казалось, довольствовался тем, что ломал мне ребра и тыкал носком ботинка в бока, пока я не закричу. Он уходил только после того, как я превращалась в скулящую груду скорченной боли на полу.

Оказавшись наедине, мой разум ускользал от последствий, вызывая в основном образы Лукаса и Зейна. Вспомнившиеся разговоры, прикосновения и эмоции всплыли в моем затуманенном травмой мозгу. Я подумала о сексуально заряженных шахматных партиях с доминирующим, похотливым вампиром, и о татуировках черными чернилами, которые я однажды мельком увидела на его предплечьях, и о том, как он назвал мои шрамы красивыми.

Мускусный сосновый аромат Лукаса дразнил мою память. Я судорожно вздохнула, чувствуя боль на жестком полу, вспоминая, как я чувствовала себя с ним в безопасности, хотя его волк всегда был так близко к поверхности. Он был диким и жестоким. Он был домом.

В какой-то момент я резко проснулась, клянусь, что слышала печальные мелодии пианино Кейда. Но он исчез, оставив меня только с гудением верхнего света.

Как я жаждала его массивной формы и грубой силы. Несмотря на то, что он вторгся в мою личную жизнь — в мой разум — и угрожал похоронить мое тело в лесу, я не думала, что ненавижу его. Он защищал меня во время драки в особняке, когда «Затмение» и «5-ый Круг» напали на Синдикат «Пенумбра». От того, что он сделал это и убил Гаррета, у меня внутри стало легко и тепло.

Меня привлекала вся их буйная натура. Их свирепость окутывала меня защитным коконом. Была ли я сумасшедшей, приравнивая агрессивных, диких мужчин к безопасности? Возможно. Но мне было все равно. Это была правда.

Еще одна правда? Мне не следовало бросать этих трех устрашающих мужчин. Сожаление — жестокая компания.

2

ЛУКАС

С момента, когда я начал поиски Эммы, я сразу же отправился в дом Брайона Векса в Сиэтле. Он был лидером «5-го Круга», и, поскольку они все еще охотились за ней, он должен был знать, где ее видели в последний раз.