— А я вижу «ггртбл доаратан тарана…» и прочую фигню, — с неудовольствием сказал Аким, помахав крыльями.

— Значит, это очередная защита от небогов, — протянул я. — Выходит, что даже если какой-то смертный сумеет открыть Книгу, он всё равно ничего не поймёт.

— Хреново, — с сожалением вздохнул Аким. — Я бы прочёл эту Книгу от корки до корки, чтобы потом советовать тебе. А то ты ж забудешь чего, а потом натворишь жуть какую-нибудь, — и Первый тебе голову-то и оттяпает.

— Такие правила. Я даже не могу долго вслух читать, чтобы и ты слышал. Нельзя мне разглашать инфу из Книги.

Фамильяр недовольно фыркнул, взмахнул крыльями и уселся на подоконник, откуда спросил:

— Что завтра делать будем? Подготовка к презентации займёт целый день.

— Пойдём к принцу ящеров, — решил я, потирая подушечками пальцев уставшие глаза, которые, несомненно, покраснели, как у наркомана. — Попробую выяснить у него, что же стало с моей матерью.

— Ты только держи себя в руках. Не убивай его, — предупредил меня Аким и тотчас спросил: — А как ты собираешься попасть к нему?

— Выясню, где он ночует, и забегу на огонёк, — проговорил я, сунув Книгу Богов под кровать.

— Мда-а-а, — осуждающе протянул фамильяр, глядя на Книгу. — Наверняка, ты будешь среди тех богов, кто наихудшим образом обращались со своими Книгами. Ты ещё не додумался использовать её, как столик для еды, угукх?

— Не бурчи, — отмахнулся я, выключил лампу и закрыл глаза.

Сон пришёл ко мне довольно быстро, но проспал я недолго. Меня разбудило гадское солнце. Его лучи проникали в спальню через окно и падали точно на мои веки. Да ещё то и дело прохаживающиеся по коридору охранники и слуги тревожили мой сон. Они пытались ходить тихонько, но вот половицы под их ногами поскрипывали довольно ощутимо.

— А-а-а, — тяжело вздохнул я, распахнув зенки.

В глаза будто песка насыпали, а мысли в голове ворочались весьма лениво. Однако я всё-таки решительно встал с кровати, принял душ, оделся и открыл дверь спальни. Мимо как раз проходила юная служанка с пустым подносом. Она увидела мою физиономию и робко изобразила приветственную улыбку, во все глаза испуганно глядя на меня, словно боялась, что я её съем.

— Любезная, — сказал я ей, не выходя из спальни. — Сообщи княжне, что господин Абрат прямо из спальни отправился по своим важным делам.

— Хорошо, сударь, — судорожно кивнула она и, набравшись храбрости, почти неслышно спросила: — А вы… вы правда бог смерти?

— Он самый, — заверил я её и закрыл дверь.

Отлично, слух обо мне уже запущен. Думаю, к началу презентации половина города уже будет знать, что в особняке князя завёлся бог. Наверняка, мало кто поверит в то, что это правда, но любопытство должно привести людей на площадь, где я и выдам свою пламенную речь.

Пока же я глянул на сонно хлопающего глазами Акима и активировал «Дверь Богов». Она затянула дверной проём, ведущий в ванную комнату.

— Джунгли? — произнёс фамильяр, глядя на «Дверь Богов». За ней действительно красовалась сочная зелень, укрытая полусумраком тропического леса. По лианам скакали обезьяны, между ветвей летали яркие попугаи, а где-то в самой чащобе грозно рычал какой-то зверь.

— Угу. Они самые. Родной мир ящеров. Пошли, — проговорил я, шагнув в «Дверь Богов».

Аким полетел следом за мной. И мы оба оказались в объятиях влажного, тёплого воздуха, липкими пальцами тронувшего мою кожу. Дышалось тут тяжело. Одежда сразу начала промокать от влаги, а в ноздри пробрался насыщенный запах перегноя.

— Почему ты перенёс нас именно сюда, угукх? — спросил Аким, усевшись на моё плечо.

— Буквально в километре отсюда джунгли заканчиваются, — коротко сказал я, глянув на арку, сложенную из камней, покрытых зелёным мхом. Её ещё затягивала «Дверь Богов»' и можно было увидеть спальню. Но вот магоформа мигнула и пропала.

Подобные арки были во всех мирах — и служили они ориентиром для богов. В Книге имелись координаты всех таких арок. Благодаря им проще было путешествовать в миры, которые тот или иной бог ещё не посещал. Ну, вот как я, например.

— Пошли, — проговорил я и двинулся по звериной тропке, петляющей между папоротниками, достигающими моего роста.

Дорогу пришлось расчищать руками, отодвигая ветки, лианы и прочую растительность. Ноги же пыталась сожрать чавкающая земля, а перед лицом постоянно вилась раздражающая мошкара. Ещё и какая-то мерзкая обезьяна швырнула в меня твёрдый плод, похожий на шишку. Я увернулся от него и кинул в животину «стрелу». Та тоже увернулась от магии и умчалась прочь, злобно вереща.

— Гадский мир, — пробурчал я себе под нос. — Всего несколько минут тут, а уже ненавижу его.