– В чём проблема, Вика? – Кравцову удаётся сохранять равнодушное выражение лица. Он лишь легонько дёргает бровью, глядя на меня исподлобья. – Я уже пообещал ребёнку, ты тоже согласилась поехать на обед, как будешь объясняться перед дочкой?

Этот гад слишком хорошо знает меня, и даже спустя почти восемь долгих лет разлуки, умудряется бить по больному. Попадает в точку, когда говорит о дочурке, будто уже догадался, что я не из тех матерей, которые способны разочаровать своё дитя.

– Это просто обед, который ни к чему тебя не обязывает, – продолжает уговаривать. – Считай это небольшой компенсацией за инцидент в моём кабинете. Я был не прав, – признаётся мужчина.

Это так неожиданно. Не то, чтобы прежний Демид был отъявленной скотиной, неспособной признавать свои ошибки. Скорее, он просто предпочитал их не обсуждать, а тут практически извиняется.

– Хорошо, – соглашаюсь в противовес внутренним протестам, и скрываюсь в салоне дорогущего автомобиля.

Юленька всю дорогу весело щебечет, рассказывая о том, что сегодня произошло в школе. В разговоре она вновь упоминает того мальчика, который её вчера толкнул.

Я-то знаю, что инцидент уже исчерпан, и детей рассадили, а вот до увлечённого дорогой Демида это доходит не сразу.

– Нужно поговорить с родителями мальчишки, – бросает негодующе. – Я могу…

– Демид, – перебиваю мужчину, – а давай ты свою могучесть где-нибудь в другом месте будешь отрабатывать. Не на нас с дочкой, ладно? – произношу негромко, но доходчиво.

Надеюсь, до бывшего дойдёт, что лезть к нам с Юленькой не стоит, не совсем же он твердолобый, в конце концов.

Демид

Мы сидим в ресторане и ждём свой заказ.

Как раньше…

Правда, в прошлом нас было двое, а не трое, и вместо ресторана было простенькое кафе. Большего позволить себе мы не могли, потому что все силы и ресурсы уходили на учёбу. И понять теперь, почему Вика работает в регистратуре, когда несколько лет жизни отдала медицинскому университету, я не могу.

Можно, конечно, спросить у бывшей об этом, только вряд ли она так сразу захочет открываться передо мной, и так ершится всё время, словно ёжик.

Меня отвлекает телефонный звонок, но даже разговаривая с генеральным директором клиники я не отвожу взгляда от девчонок. Вика старательно сосредоточила всё своё внимание на моросящим за окном дожде, а Юленька с интересом рассматривает меня.

– Я вернусь примерно через час, – цежу сдержанно.

Сам бы и за полчаса пообедал, но не хочу подгонять и торопить ребёнка.

– Тебе нужно ехать? – сложив руки под аккуратной грудью, Вика пытается демонстрировать мне своё равнодушие.

– Ничего страшного, подождут, – отключаю звук и убираю телефон в карман пиджака.

Официант приносит заказ и с сожалением сообщает, что выбранный Юлей десерт будет готов не скоро.

– Пусть подготовят сразу на вынос, – выдаю недовольно.

– Здорово! – девочка хлопает в ладошки, стоит только официанту отойти от нашего столика.

– Чему ты радуешься? – удивлённо смотрю на ребёнка.

Бросаю короткий взгляд на Вику, но она никак не реагирует, будто и без лишних объяснений понимает, что к чему.

– Я радуюсь тому, что теперь мы сможем уехать раньше, если я не буду здесь кушать десерт. Ты же торопишься, – выдаёт рассудительно, вопреки всем замечаниям матери продолжая обращаться ко мне на «ты».

Вика злится из-за этого, а я прячу смешок в кулаке, потому что мне такое положение дел, охренеть, как нравится.

– Хм, – тяну задумчиво, – это, конечно, хорошо, но ты ведь не сможешь сразу попробовать свой десерт. И всё равно радуешься? – пытаюсь понять, в чём подвох.

– А это такая игра, – радостно сообщает принцесска.

– Юль, Демиду Вячеславовичу это неинтересно, – встревает в наш разговор Виктория.

– Ничего подобного, – отмахиваюсь от бывшей жены.

Я только хотел мысленно порадоваться тому, что она стала гораздо спокойнее, чем была в прошлом. Материнство однозначно украсило Вику и внешне, и слегка видоизменило характер.

Но сейчас она опять пытается вредничать и спорить, а меня это и раздражает, и заводит одновременно.

Я бы с ней ух, как поспорил бы…

Но только не при ребёнке.

– Юленька, расскажи мне про свою игру, – сосредотачиваю всё внимание на ребёнке, намеренно игнорируя Вику.

Мне так нравится наблюдать за тем, как она злится в моём присутствии. Раз я вызываю у неё эмоции, значит, небезразличен этой женщине, так ведь?

– Ага, сейчас расскажу, – едва ли не подпрыгивает на месте девочка, поднимается и пересаживается ко мне поближе. – Эту игру мы с мамой подсмотрели в одной книжке, – начинает малышка посвящать меня в свои детские тайны.