И все же я словно замерла. Я не могла заставить себя поднять трубку. Вместо этого я вернулась домой, плакала до потери сознания, а затем позвонила Аните и попросила ее изменить мое расписание. Думаю, она все поняла, по коротким всхлипам, которые я издавала. Но, как и подобает хорошей помощнице, она не лезла в мою личную жизнь и профессионально решала рабочие вопросы.

Теперь, два дня спустя, мое сердце все еще разбито, гордость все еще задета, и я сижу за своим столом, не ответив ни на одно письмо по электронной почте и не испытывая ни малейшего желания выполнять свою работу. Вместо этого смотрю в окно на бескрайние просторы Нью-Йорка и думаю только об одном — о Брэме.

Я хочу поговорить с ним, извиниться, но какая-то часть меня, та, настойчивая часть, которая диктовала всю мою жизнь, говорит, что это плохая идея, что в итоге мне снова будет больно. Меня много раз обижали мужчины, снова и снова. И как же это стыдно? Сваха не может найти любовь.

Но разве не так звучит старая поговорка: если не можешь сделать, научи? Сейчас это обо мне. Я помогаю всем, кроме себя.

В мою дверь слегка постучали.

— Мисс Уэстин, вот папка, которую вы просили.

Я не помню, чтобы просила её принести папку, но, если закрою глаза, и меня попросят сказать, что на мне надето, я не смогу ответить, поэтому беру папку и благодарю Аниту.

— Ты обедала?

— Сейчас десять утра, — говорит Анита, глядя на меня, наклонив голову.

Только десять часов? Боже, время, что совсем замедлилось?

— Ох, правда? Э-э, я думала, сейчас больше времени.

Анита подходит ближе и садится напротив меня.

— Могу я говорить откровенно?

— Конечно. — Жестом прошу ее продолжить.

Она прочистила горло и сложила руки на коленях.

— Предполагаю, что ваше настроение в последнее время вызвано конфронтацией с мистером Скоттом.

— Можно и так сказать. Думаю, я порвала с ним, или он порвал со мной. Одно из двух, я до сих пор не знаю, что произошло.

— Но вы были очень счастливы.

Я провожу пальцем по столу, делая небольшие круги.

— Да, это было настолько очевидно?

— Вы были счастливы, так зачем же лишать себя этого счастья?

Потому что оно не продлится долго. Это предрешено.

— Потому что, — вздыхаю я, — я боюсь, что наши отношения закончатся очередным провалом. С Брэмом я не хочу подобного.

— Но разве этого уже не произошло, если вы не вместе?

— Наверное, да. — Я прикусила нижнюю губу. — Но что, если мы не подходим друг другу?

— Это на самом деле важно для вас? Мы с мужем неидеальная пара. Мы довольно близки, и я не собираюсь с ним разводиться. Мы работаем над сложными моментами наших отношений, и именно это делает наш брак сложным и веселым.

— Боже, Анита. Правда? Я годами опиралась на факты и цифры. Но ты счастлива?

— Если честно, то не всегда, но так бывает в браке, основанном на настоящей любви. В некоторые дни мне хочется ударить Трэвора, но в большинстве случаев я знаю, что не хотела бы жить без него.

О боже. Я не могу жить без Брэма. Я качаю головой, ненавидя себя и свою противоречивость.

— Брэм — лучший парень из всех, кого я знаю, самый сексуальный, милый, веселый, преданный, но я не знаю, как примирить факты и чувства. У меня нет аргументов.

— Может, на бумаге так оно и есть. Но не в сердце. Не забывайте прислушиваться к его биению.

Пусть твое сердце бьется… ради меня.

— Он мечтал быть со мной десять лет. Кто так поступает?

— Тот, кто любит безоговорочно.

Безоговорочно: без каких-либо условий.

Тот, кто внимательно слушает, всегда предлагая поддержку и одобрение. Тот, кто находит время, чтобы поговорить с чокнутой девчонкой, чтобы она чувствовала себя комфортно. Тот, чья душа настроена на его вторую половинку, и убеждается, что она в безопасности. Я знаю этого кого-то. Я люблю этого человека.

Я хватаю свою сумочку и встаю.

— Я иду к нему.

Анита встает и протягивает мне папку, которую я положила на стол.

— Прежде чем вы уйдете, мне нужно, чтобы вы взглянула на это.

— Это не может подождать? — Кладу телефон в сумочку и иду к выходу.

— Не может. Пожалуйста, посмотрите беглым взглядом.

Боже правый, Анита. Сейчас не время.

Но я не говорю ей этого. Я вежливо улыбаюсь и беру папку. Помявшись секунду, я, наконец, вглядываюсь в страницу. В самом верху — фотография Брэма, а дальше — его профиль. Я бросаю взгляд на Аниту.