Ольх счастливо улыбался.

– Я чувствовал эту связь, но не думал, что она близкородственная. Если и есть родство, то оно должно быть настолько далёким, затерявшимся в тысячелетиях. А тут… как это понимать?

– Наверно, так угодно нашим богам. Они нас спаяли в родстве, видимо, во время перехода, – рассудила я. – И не надо грусти. Сегодня у меня праздник.

Парни пошли к друзьям с улыбками на лицах, такими разными. Ольх с весёлой, беззаботной, Радим с грустной.

Я обратила внимание, что Елисей о чём-то серьёзно разговаривает с Главным Хранителем, поглядывая на меня и кивая головой, в чём-то соглашаясь. Но тут же несколько отвлеклась от созерцания беседы мужа с Главным Хранителем, переключив внимание на веселье друзей и гостей.

– Чем это ты их развеселила? – передо мной встал Елисей, обняв двумя ладонями за талию и указывая на Ольха с Радимом.

– Истинных им пообещала, – улыбнулась я.

– И ты знаешь, где их взять? – целуя меня в нос, заглядывая в глаза, прикоснулся лбом к моему лбу.

– Я же почти богиня, – хитро улыбнулась и поцеловала Елисея в губы. – А ещё Ольх рад, что обнаружилась наша близкородственная связь.

– Близкородственная связь? И как это обнаружилось?

– По аурам. Радим удостоверился.

– Почему я не чувствую твоих мыслей? – нахмурился муж. – Одни эмоции. Не закрывайся от меня, пожалуйста, Анюта.

– Елисей, я не закрыта. Я так счастлива, что даже нет никаких мыслей, одни эмоции. Сплошной сумбур.

– Ну, так может пойдём начинать работать над детками? Пусть без нас веселятся, – плотно прижимая к себе, прошептал муж, дав почувствовать свою готовность.

– Я согласна. Думаю, они не обидятся.

И мы, по-тихому, двинулись в сторону моей спальни.

Глава 2. С заботой о...

После трёх бурных ночей любви Елисей исчез. Ребята сказали, что прямо на занятиях открыл портал, обернулся какой-то серой птицей и исчез.

Камень связи молчал.

Я не знала, что делать. Не находила себе места. Спасало только то, что нужно было продолжать встречать группы эльфов на медитацию к Граалю.

После медитации ребят ждал, обязательно, перекус. По себе знаю, что после посещения Грааля всегда хочется есть, причём сладкого. Требовалось восполнение затраченной энергии. На стол выставляли: арбузы, дыни, помидоры. Пирожки с ягодой, тыквой, морковью; пирожные, пряники. Горячий сбитень, морс, ягодный взвар с мёдом.

Для групп, которые шли вторыми, готовилась ещё и пшённая каша на молоке в цельной тыкве. Каша съедалась на «ура», оставались тонкие корки тыквы. Каша не приедалась, потому что ели раз в десять дней, в остальные дни питались в академической столовой.

Выяснилось, что ситуация с эльфами не так безнадёжна, как казалось. Молодёжь, общаясь с Оборотными, перенимала их образ жизни, сберегая себя до тридцати лет. А если учесть, что жизнь эльфов измеряется тысячелетием, то тридцать лет – возраст почти юношеский. Поэтому на медитацию приходило много. Ежедневно, кроме выходного, приходило в день четыре группы от двадцати пяти до тридцати человек.

***

На следующий день после исчезновения Елисея у нас произошло важное событие.

Сегодня с утра у нас праздничное настроение. У Лины День рождения, двадцатилетие, и мы ждали появления ещё одного Единорога. Других оборотов у неё не будет. Дриады вообще не имеют других обличий, как известно из других миров.

Я предупредила Миримиэля о предстоящем событии, которое явится причиной «выходного» для Теремного братства. Так нас называл Миримиэль. Ректор обещал – нам этот «выходной» обеспечит и сам придёт к нам.

С утра Лина пожаловалась на легкую тошноту и головокружение. Хотела отлежаться, но я ей не позволила, велев ничего, кроме халата не надевать и отправляться вниз.

Повара пекли именинный торт.

За два часа до обеда я вызвала Миримиэля. Он прибыл в момент, когда девочки окружили Лину, прикрывая от парней. Лину окутал плотным коконом туман и, мгновенно рассеявшись, открыл нашим взорам прекрасного Единорога с серебристой чёлкой и глазами цвета свежей весенней зелени. Мы «ахнули» и расступились, предъявляя ребятам это чудо.

Имея возможность оборачиваться, не раздеваясь, ребята и я обернулись и направились на выход. Таня открыла нам двери. Первой шла Лина, за ней я, за мной Миримиэль и остальные Единороги, Пантера, Тигр и Кентавр. Процессию заключали девчата, шагавшие за нами в торжественном молчании. Во дворе нас ожидали наши работники: повара, конюхи и старик Торег.

И тут во двор начали входить махоткинцы, кто в человеческом, а кто в зверином обличии. Во главе шёл белый Тигр – Бус. Так как этот оборот у нас был «плановый», заранее известен, я сообщила об этом Бусу.