– Вот-же засранец! – она замахнулась на меня полотенцем и покраснела ещё гуще.

После перекуса я быстро оделся, и уточнив у Ленки, где конкретно находятся телефоны, отправился звонить. Телефоны я нашёл быстро, но тут вспомнил, что для звонка нужно две копейки. Тряхнул пиджак - где-то звенела мелочь. Выгреб из кармана небольшую кучку монет, двушки среди них не было. Зато была десятикопеечная монетка, на неё тоже можно было позвонить, по размеру она с двушкой совпадала. Она была одна. «Ладно, позвонить хватит», ссыпал все остальные монеты обратно в карман. Сунул монету в монетоприёмник, снял трубку и набрал номер. Странно, этот номер я помнил всегда, даже когда о домашних стационарных телефонах уже давно забыли. В трубке раздались длинные гудки. «Вроде ещё не очень поздно, спать не должны» - подумал я. После четвёртого гудка трубку сняли.

– Алло – услышал я мамин голос. К горлу подкатил ком, мешая говорить. Мама… Мамочка… Ты ещё жива. Да что там, они-же все ещё живы и даже молоды. Чуть за сорок – это не возраст. А бабушке даже семидесяти нет ещё.

– Алло! Вас не слышно! – говорил мамин голос в трубке. А я всё никак не мог проглотить этот чёртов комок, застрявший в горле.

Вдруг из-за угла показалась троица нетрезвых типов. Они держались на ногах, но было видно, что с координацией у них всё не очень. И ещё было видно, что им очень хочется приключений.

– Опа! А кто это здесь в наш телефон звонит?! Кто разрешил?! Э! Ты, разрешение есть?!

– Алло! Слава, это ты? – сказала трубка маминым голосом. Ком в горле вырос в размерах и стал колючим, мешая дышать. Типы остановились поодаль и закурили, видимо решив, что пусть поговорит, никуда он не денется.

– Алло! Вас не слышно! Слава, это ты?.. Вас не слышно, перезвоните – трубка запикала короткими гудками. Я тоже повесил трубку и опёрся руками о колени, а задницей о стену. Ком в горле начал распадаться на фрагменты, появилась возможность дышать.

– Ну всё? Напи%делся? Подошёл сюда!

Я поднял голову. Трое. Построение классическое: в середине главный, торпеда, справа от него, ну, для меня - слева, основной помощник, правая рука, так сказать. Слева, для меня - справа – просто подпевала, смелый только если жертва не сопротивляется. Все правши. Значит, удара следует опасаться от левого, когда центрового вырублю. Ну ему и удобней правой рукой.

– Парни, двушка есть? Позвонить очень нужно.

– Чего-о?! Да ты ох%ел! Гусиски у нас стрелять будешь?! Сюда подбежал!

– Ну, вы сами просили... – я оттолкнулся от стены и быстро пошёл к ним, подстраивая шаг так, чтоб выйти на дистанцию удара в правосторонней стойке.

Войдя на дистанцию удара, я сразу, без лишних дерибасов пробил центровому носком левого ботинка по надкостнице передней ноги и следом, пригнувшись, в солнышко. Тут-же шагнул влево и, пропуская кулак левого над собой, и уходя влево пробил ему в гостеприимно открывшуюся печень. Выпрямился, вставая слева от них и выстраивая их перед собой в одну линию, чтоб мешали друг-другу при нападении. Полсекунды на оценку ситуации, и сильным толчком ноги пихаю ближнего ко мне в тазобедренный сгиб, на остальных, чтобы повалить их как кегли. Как здорово быть молодым! Чувствую себя в боевом азарте и готов продолжать эти танцы. Однако танцы заканчиваются. Так скоро, даже обидно немного.

В тот момент, когда я толкнул ближнего ногой, центровой решил присесть, ему тоже прилетело в солнышко хорошо. Поэтому правый просто перевалился через него и своей ногой съездил дальнему по хохотальнику. Не сильно, скорее вскользь. Но это деморализовало его ещё сильнее, чем осознание того, что в какие-то две-три секунды они из боевого клина перешли в состояние терпил.

– Две копейки – Я смотрел на него в упор и подходил. В нём боролись страх и остатки гордости. – Две копейки! Ну! – и он сломался. Зашарил по карманам, зазвенела мелочь. Я контролировал основную ударную силу, шевелящуюся на земле в попытках встать. Краем глаза фиксировал и его – вдруг в себя поверит.

— Вот – он протянул мне двушку.

– Всё, забирай этих и валите – я пошёл обратно к телефон-автомату.

– Ну, козёл, мы тебя запомнили, понял!? Лучше нам не попадайся! – но я уже набирал номер, встав так, чтобы контролировать эту троицу. Трубку сняли с третьего гудка.

– Слава, это ты? – опять мама, - Ты где? Домой когда придёшь?

– Мам, да, это я – в этот раз мне удалось справиться с эмоциями и комком в горле – Я сегодня не приду, не ждите. Я к парням в гости пойду, меня пригласили. Завтра приеду. Не беспокойтесь.

– До этого, минут пять назад ты звонил?

– Да, мам, я. Со связью были какие-то неполадки. Я – алё-алё, а ты не слышишь.

– Я в трубке какие-то крики слышала. Как будто хулиганы какие-то кричали.

– Да, мам, я тоже слышал. Говорю-же, со связью что-то. А у меня всего одна монетка была. Хорошо, хоть парни мимо проходили, монетку дали. А-то бы не знаю, что и делать.

– Смотри, осторожней там, не ввязывайся ни во что.

– Да-ну, мам, кому я нужен-то.

– Мне нужен. Да хоть вот Кате твоей. Чего к ней сегодня не пошёл?