Инга отпивает вино сразу наполовину, тянется за яблоком. На столе только закуски, у меня даже мысли не возникло накормить ее.

— Голодна? Заказать тебе ужин?

— Нет, спасибо, — качает головой и смотрит на меня. — С чего начнем?

Отставляю стакан в сторону.

— Зачем тебе нужны бабки? — меня распирает от любопытства.

— Не думаю, что ты имеешь право задавать мне этот вопрос.

— Путевка за границу? Новая тачка? Дорогие шмотки? — не могу заткнуться.

Инга легонько, скорее даже устало, улыбается:

— Ты купил мое тело, Фадеев. Но не душу. Вот и не лезь в нее.

Опускает взгляд на стол, сооружает себе нехитрый бутерброд из хлеба, колбасы и сыра и откусывает от него. Прожевав, выпивает оставшееся вино, немного морщится.

— Не любишь мерло? — вскидываю бровь.

— Предпочитаю рислинг.

Не знаю, зачем мне эта информация.

— Почему ты не взяла деньги у отца? — продолжаю допрос.

Инга ведет плечом и молчит.

— У тебя есть выбор: отвечать на мои вопросы или отправиться туда, — перевожу взгляд на сауну.

Игна прожигает меня взглядом. У-ух, ведьма! Клянусь, я буквально чувствую, как она накрывает меня проклятиями, словно самым мягким одеялом. Готов поспорить: если бы на столе стоял цианид, она бы подсыпала мне его без сомнений.

Давай же, девочка, размораживайся. Ответь хоть на один мой вопрос. Дай мне что-то, чтобы понять тебя, чтобы снять всю эту шелуху таинственности и увидеть твою слабость.

Инга встает и распахивает простыню, под которой нет ничего… вообще ничего. Отбрасывает ее на диван. Член моментально дергается вверх. Она, призывно двигая бедрами, идет в сторону парилки, а я, как пес, слежу за ней с вываленным языком, готовый покрывать поцелуями пол, по которому ступали ее ноги.

Скидываю трусы и бреду за ней, как на поводке. Инга уже внутри. Лежит на заранее подготовленной простыне с закрытыми глазами. Становлюсь перед ней на колени, будто поклоняюсь своей персональной богине.

Кладу руки на ее ступни, разминаю их и медленно веду вверх. На ее коже проступают капельки влаги, и я размазываю их. Игна тяжело дышит, грудь вздымается, но глаза закрыты.

Зажмурилась, будто с ней тут собираются сделать что-то плохое.

Глажу ее по гладкому лобку, животу, поднимаясь к груди, сжимаю соски. Меня бесстыдно, как пацана, ведет. Хочется положить весь мир к ее ногам за капельку благосклонности. За возможность почувствовать хоть немного ее любви.

Разина тихонько стонет, закусывает губу.

Поднимаюсь на верхнюю ступеньку и ложусь на нее сверху, перенося вес на собственное плечо.

— Посмотри на меня, — прошу хрипло.

Инга распахивает глаза. Зрачки затопили их целиком. Взгляд пьяный, мокрый. Смотрит на меня без ненависти, но и без любви. С каким-то немым доверием.

Опускаюсь и целую ее. Легонько прикусываю губу, играюсь с ее языком. Пальцами второй руки пробираюсь обратно, вниз. Развожу ей бедра и погружаюсь.

Она мокрая внутри. Возбужденная, горячая, готовая. Смотрит на меня с такой чисто женской нежностью и лаской.

Все мысли о том, что она точно так же смотрит на других мужиков, раздвигая ноги перед ними, я испепеляю, уничтожаю. Не позволю этому испортить наш вечер.

Двигаю пальцами внутри нее, и Инга начинает стонать, прикусывает меня за плечо, гася стон, а я дышу ею, как жизненно необходимым кислородом.

Беру ее руку и кладу на свой член, возвращаю пальцы обратно.

— Давай же, девочка. Сожми его, — готов умолять об этом.

Инга стискивает член у основания, и я отъезжаю куда-то в своем сознании. В какие-то другие, яркие, потрясающие вселенные.

Кончаем одновременно, синхронизировавшись в процессе. Инга роняет голову на лавку, тяжело дышит. Меж ее бедер все блестит, живот и лобок в моей сперме.

Даю себе несколько секунд и ухожу, оставляя Разину в одиночестве.

Глава 15

Инга

Сволочь.

«Дыши, Инга», — уговариваю саму себя, словно маленькую девочку.

Он ушел. Вот так взял и ушел.

И хоть здравый смысл говорил, да и я заранее понимала, что от этого вечера не стоит ждать нежностей, — менее больно не становится.

Лежу на деревянной лавке, размазанная в горячую лужу. Вся мокрая. От пота, от следов своего возбуждения, от его спермы. В голосе сдерживаемые рыдания и истерический смех.

Никита ушел, даже не сказав мне ни слова. Нет, я не глупая идиотка и вовсе не ждала каких-то жгучих откровений после секса. Пускай даже такого, без проникновения. А оно будет, я уверена.

Ладно, Инга, ты же взрослая девочка. Ну не думала же ты, в конце концов, что он разоткровенничается с тобой, после того, как кончит?