– Анвар.

– Сейчас приготовлю и принесу завтрак в постель, Анвар. Проблема только в обуви и в рубашке, трусы и брюки я постирала, пиджак сам почистишь или в химчистку отдашь или выбросишь. У меня даже носков для тебя нет, у тебя, наверное, сорок пятый?

– Сорок шестой.

– Всё, что на плюс, уже неважно Ты вон какая громадина, метр девяносто. Вместо рубашки, которая оказалась рваная в нескольких местах, даже мой оверсайз на тебя не налезет, так что сиди под одеялом. После завтрака сбегаю в магазин и что-нибудь тебе куплю.

– Купишь?

– Ну да, не голого же тебя выгонять. Соседи не поймут, подумают чего доброго, что любовника завела и на мороз раздетого выгоняю.

Впервые за несколько месяцев Николь весело рассмеялась, а Анвару до боли захотелось её обнять, приласкать и узнать, что же так грызёт её душу. Сам удивился такому внутреннему порыву. Он не был сентиментален и на женщин всегда смотрел свысока, не позволяя себе ни романтических отношений, ни ещё какого-то любовного бреда. Правда был в его душе один тайный уголок, о котором не знал никто, да и сам он старался в него не заглядывать, потому что душа наполнялась невысказанной тоской о чём-то недостижимом.

Очень быстро Николь принесла в спальню омлет и оладушки.

– Не знаю, что ты ешь, но можешь выбрать из этого.

– Я ем всё. Так что, садись, позавтракаем вместе.

– Знаешь, мне казалось, что это ты у меня дома, а то, как ты сейчас сказал, как будто и нет. Сдаётся мне, любишь покомандовать?

– Я мужчина.

– Зашибись. Понятно. Что-то ветер с востока подул. Ладно, давай завтракать, - отмахнулась Николь.

После завтрака Анвар набрал на телефоне Николь сообщение, как пояснил - своему помощнику, и сказал, что тот привезёт ему все вещи. Вот только помощник за целый день так и не появился, а Николь, глядя на алеющие щёки гостя, поняла, что с ним не всё хорошо, как бы хотелось. К вечеру температура поднялась ещё выше и он тяжело задышал. Участковый терапевт, которого из поликлиники ещё днём вызвала Николь, выписала кучу таблеток и уколы, предупредив, чтобы Николь тщательно лечила мужика и не допустила развития пневмонии.

Ничего не оставалось, как сбегать в аптеку и закупиться прописанными лекарствами. Николь взяла на работе неделю за свой счёт и теперь превратилась в сиделку. Анвару, то было жарко, и он нагло скидывал с себя одеяло, демонстрируя Николь своё обнажённое тело и далеко не маленькое достоинство, то его начинало морозить, да так, что он судорожно пытался натянуть на себя всё, что попадалось под руку. Николь поила его, делая морсы, обтирала горячее тело мокрым полотенцем и ставила уколы, стараясь в эти моменты не смотреть в округляющиеся глаза Анвара и попытки, почти не ворочающимся от температуры языком, уговорить не тыкать в него иголками. Равнодушно отворачивалась, чтобы гость не видел её лица, и, выполняя предписание врача, с удовольствием всаживала ему очередную иголку в ягодицу. После этого смотрела, как мужик злобным взглядом прожигает её насквозь. Когда температура спала до тридцати восьми, он стал каждый раз порыкивать, что доберётся до неё, и она ответит за каждый укол, за каждую дырочку на его попе.

Рядом с ним, что-то постепенно менялось в Николь. Она медленно начала сбрасывать свою толстую кожу, потому что хоть изредка стала улыбаться и отвечать на его выступления и угрозы, колкими замечаниями и шутками.

– Ты помнишь, что я тебе уже говорил про дырочки на своей заднице?
– после очередного укола зарычал Анвар. – Ненавижу уколы. Когда это прекратится?

– Скоро, - ухмыляясь, ответила Николь, собирая аптечку и выбрасывая в пакет использованные шприцы и ампулы. – Ты даже не представляешь, как мне нравится ставить тебе уколы. Жаль, что скоро они закончатся.

– Скоро, скоро, ты который день так говоришь, а сама, как изверг, каждый раз приходишь с очередным шприцом. Так быстро, пока я лежу на животе и демонстрирую тебе свою голую задницу, посчитай, сколько на ней уже дырок.

– А что тут считать? – удивилась Николь, пряча улыбку.

– Как что считать? Ответишь за каждую, как я тебе уже обещал. За это время их стало ещё больше.

– Да откуда?

– Не понял? Что значит откуда? – Анвар, поднявшись на локтях, оглянулся на Николь.
– Считай.

– А что считать? Ты сам, как будто не знаешь.

– Откуда мне знать, я свою задницу не вижу, во что ты её превратила, простить этого тебе не смогу. Поверь, я придумаю для тебя хорошее наказание.

– За то, что прикасалась к твоей драгоценной, мужской заднице? Хочешь, открою тебе один страшный секрет? – наклонившись к нему, прошептала Николь.

Он моментально замер, почувствовав аромат её тела, лёгкий, почти не слышный, различимый только когда она оказалась совсем близко. Невольно снова глубоко вздохнул, радуясь, что лежит сейчас на животе, потому что член забеспокоился и напрягся в самом неудобном положении. Немного приподнявшись, Анвар поправил своего друга, направив вдоль живота, а потом снова лёг и придавил его, почти со злорадством подумав: «Притихни, дружок, сейчас тебе уж точно ничего не обломится. Придётся подождать, а девчонка и впрямь невероятно притягательная». Вздохнул, понимая, что разговаривает сам с собой. Покосился на Николь, обдумывая, как можно перетянуть девчонку на свою сторону и незаметно соблазнить, так, чтобы очнулась уже в его объятьях.

– Ну что там со страшным секретом? Чего притихла?

– А ты уже всё? – странно, как будто с подтекстом, спросила Николь. – Разобрался?

– Договорился, - буркнул Анвар, стараясь не заострять внимания на своём возбуждении, но тем нее менее ехидно добавил, - он у меня понятливый.

– Это хорошо. А секрет в том, что если ты до сих пор не знал, то на твоей попе всего одна дырочка. Представляешь? И я за неё не несу никакой ответственности.

Ошарашенно Анвар уставился на шутницу. Он впервые видел у Николь такой хитрый взгляд и никогда бы не подумал, что она может подколоть его, вот так просто и на такую щекотливую тему. А он-то хотел её смутить.