– Вот же козлина!
– возмутилась Люся, заглянув через её плечо.

– У него ничего не получится, - спокойно улыбнулась Дина в ответ.

Выходные прошли просто замечательно. Так шумно и весело у неё дома, наверное, ещё никогда не было. Дети, конечно же, устроили жуткий беспорядок и хаос, но всё компенсировалось их смешными счастливыми личиками и довольной мордашки Белки, довольно купающейся во всеобщей любви и слегка ошалевшей от избытка внимания к её персоне.

Пока подростки-погода Маша и Витя присматривали за младшенькими, Дина и Люся затеяли небольшой субботник. Сгребли опавшую листву, распихали по мешкам, чтобы потом отвезти на дачу, на компост. Затем Люся отправилась готовить обед на свежем воздухе, а Дина решила заняться обрезкой деревьев. Раньше это входило в обязанности отчима, но вот уже пять лет у неё не доходили руки. И вот, наконец, дошли.

Вооружившись секатором и ножовкой, повеселевшая и разрумянившаяся, она с удовольствием наводила порядок в своём саду, с радостью наблюдая, как преображается и внешний вид двора в целом. Казалось бы, всё, с работой было покончено. Но тут Диана остановилась у невысокого тонкого деревца, росшего у самого забора напротив окна кухни, и улыбка медленно сползла с её лица.

Она задумчиво коснулась тоненькой хрупкой веточки, такой нежной и шелковистой на ощупь. Погладила её, стараясь понять свои собственные ощущения.

– Ты чего там застыла?
– окликнула её Люся, как раз переворачивавшая колбаски на решетке.
– Заканчивай поскорее, скоро всё готово будет.

Не дождавшись ответа, Люся подошла поближе.

– Да вот, - наконец негромко отозвалась Дина.
– Думаю, спилить её, что ли?

– А что это за дерево?
– поинтересовалась подружка.

– Магнолия. Ещё папа посадил. Он знал, что я без ума от её аромата. Точнее, была без ума. Всегда покупала мыло с ароматом магнолии, духи. До того, как... Неважно. Вот папа и хотел посадить её во дворе, чтобы порадовать меня. Но её оказалось не так просто достать, в наших краях магнолию не часто встретишь. Даже и не знаю, где он её раздобыл, уже незадолго до своей смерти, - Диана грустно улыбнулась.
– Посадил. Но вот уже столько лет прошло, а она почти не выросла за это время и так и не зацвела ни разу. Может, климат не тот. А, может, и не магнолия это вовсе.

Подруги немного помолчали.

– Знаешь, - вдруг хитровато улыбнулась Люся.
– Спилить всегда успеется. Оставь пока. Я уверена, что однажды, совсем скоро, она обязательно расцветёт!

– Думаешь?
– Диана с сомнением посмотрела на подругу.
– Да и если даже расцветёт... Не знаю, буду ли я ей рада. Этот запах духов от Гришки... Я все цветы, кажется, теперь ненавидеть буду.

Люся взяла её под руку и повела к столу.

– Думаю, к тому времени ты будешь считать совсем-совсем по-другому!

В отличие от Дины, Люся знала, что магнолия - это символ женственности и семейного счастья. И поскольку женственность в хозяйке пока ещё не проснулась по-настоящему, а счастья, в истинном смысле этого слова, в этом доме не было, то и цвести она не могла. Но ничего. Всё ещё обязательно будет! Надо только чуть-чуть помочь Провидению. Люся пока не знала, как именно, но была уверена, что рано или поздно она обязательно найдёт какую-нибудь подсказку.

Когда дети, проведя почти весь день на свежем воздухе, набегавшись и нарезвившись вдоволь, сладко спали, подруги уединились на кухне за чашечкой кофе с пирожными.

– Хоть и вредно есть на ночь, но почему-то мне кажется, что ночью еда становится вкуснее, - сладко зажмурилась Люся, отправляя в рот кусочек пироженки, увенчанный пышным пиком взбитых сливок.

Дина с улыбкой пододвинула ей кружу с кофе.

– Всё вредное кажется вкуснее, - заметила она.
– Запретный плод сладок.

Дина села напротив подруги, подхватила на руки крутившуюся рядом Белку и, отломив кусочек варёной куриной грудки, стала кормить щенка с руки.

Люська же обдумывала, как бы поудачнее подобраться к основной цели своего визита к подруге. Наблюдая за её возней со щенком, Люся не смогла сдержать улыбку. Как же всё-таки вовремя появился этот крошечный белый комочек! Будто само Провидение постаралось.