— Вийо, ты грабить нас приперся?! — взвыл он и затрясся мелкой праведной дрожью. — Ты совсем ***нутый?! Ты хоть знаешь, кто над нами стоит?

Я позволил себе задумчиво взглянуть на низкий потолок.

— Ветряки Гариб-базара? — Пожал плечами и спокойно пояснил: — Не дергайтесь, друзья. Я здесь только для того, чтобы забрать кое-что свое.

Сопля виновато изучал драные вонючие ботинки. Сухой Нос смерил его испепеляющим взглядом, затем снова поднял глаза на меня, будто не веря, что все это происходит в реальности. Его язык смешно юркал среди зубов, половина которых давно выпала от частого использования стриха.

— А тут есть что-то твое? — только и сумел выдавить он.

— Ага, — кивнул я, стволом «Молота» указав на неподвижную куклу. — Вот, она. Слышь, «землекоп», отключай-ка свои штуковины.

Сухой Нос сглотнул комок, Сопля икнул и бросил на напарника быстрый взгляд. Глабер послушно вернулся к консолям, его когти снова застучали по сотам клавиатона.

— Меня тут нет, — неожиданно зычным голосом сказал он в пустоту, глядя куда угодно, только не на меня. — Нет, и не было. Мне просто заплатили за работу, поэтому я буду признателен, если останусь в стороне от ваших разборок.

— Мудро, — признал я, рассматривая искусственный мех кукуга и поражаясь, до чего правдоподобным выглядела синтосексуалка. — Но мне, в целом, насрать. Даже на то, что ты взялся калибровать чужую куклу, не имея на это ни лицензии, ни разрешения. А что скажет мама, если узнает, какими нехорошими делами занимается ее сынок?

— Моя мать — Мицелиум, — равнодушно поделился с пустотой лысый глабер, ни на секунду не отвлекаясь от консолей.

— Уважаю пафос, — признал я и повернулся к притихшим паяльщикам. — Ну а вы, неудачники, как в это влипли?

Сопля что-то промычал, но я разобрал только «…коль прислал» и «мы не хотели никому вредить». Но Сухой Нос тут же двинул ему локтем под ребра, и тот с обидным сопением втянул сгусток желтой слизи.

— Зря ты так, — злобно прошипел мне второй паяльщик.

— Часто это слышу, — согласился я, не спуская с него глаз. И покосился на глабера: — Отключил?

— Пара минут, и она вернется, — так же спокойно ответил тот.

Снова откатился от консолей, медленно встал, повернулся ко мне спиной и отошел к шкафам, всем видом выражая покорность и мирное бездействие.

Шлем на кукле загудел, данные на экранах сменились. Строчки с незнакомыми символами мигали и постепенно меняли цвет с зеленого на желтый. Кукуга вздрогнула, ее пальцы сжались в кулаки, хвост вздрогнул по всей длине. Через пару десятков томительных секунд она подняла лапы, стянула с головы прибор и открыла ярко-зеленые глаза.

Осмотрелась, внешне равнодушно, но я был готов поклясться, что при взгляде на меня ее зрачки едва заметно сузились. Кивнув с запрограммированной пугливой покорностью, она отложила шлем на сдвижной подлокотник кресла и со столь же запрограммированным изяществом отстегнула убегающие в затылок провода. Заметив, какие длинные у синтета когти, я едва удержался, чтобы поежиться.

— Привет, Симайна, — сказал я, стараясь смотреть на всех четверых разом. — Собирайся, куколка, нам пора.

Она мягко соскользнула с «дыбы» и оправила длинную черную юбку. Поклонилась мне, приятным голосом ответив:

— Благодарю, что знаете меня, господин. Но не стоит тревожиться. У меня случился небольшой сбой, эти добрые господа помогли мне с ним совладать, и теперь все налажено. Пусть будут удачливы и благополучны все присутствующие, но мне пора вернуться к госпоже и возобновить работу ради своего предназначения.

Я улыбнулся, осознавая, что получилось весьма нервно.

— Сбой? — поинтересовался предельно вкрадчиво, коротким жестом свободной руки заставляя кукуга оставаться на месте. — Это он вынудил тебя сбежать из уютного дома, без санкции госпожи добраться до Гариб-базара, уничтожить маяк и выпилить блок подчинения?

— У меня и в мыслях не было причинять вред или каким-то иным образом нарушать законы Юдайна-Сити, — с выверенной мягкостью поклонилась Симайна, но я оборвал ее жестким:

— Молчать!

И в тот же миг уверовал, что синтеты способны врать…

Зеленые глаза кукуга расширились, но больше ее удивительная синтетическая мимика никак не отреагировала на суровые обвинения. Я не мог знать, что происходит в ее желеобразных мозгах, но на всякий случай сместился так, чтобы между мной и Симайной оставались оба торчка-паяльщика.

А вот они, кстати, после моих слов о блоке подчинения замандражировали еще сильнее. Сопля закусил губу и тихонько взвыл, а его приятель гадко оскалился и замахал лапами, приготовившись отрицать и сам факт своего существования.