— Я могу идти?

— Проваливай, — с зубастой улыбкой отмахнулась Магда, убирая кальян в сумочку. И вдруг, когда я уже потянулся к дверной ручке, попросила — жестко, будто гвоздь вколотила: — Но сперва скажи это.

Я прикусил губу и тяжело опустился обратно. Иногда проволока затягивалась так крепко, что вызывала не страх, а гнев.

— Скажи сама, — не узнавая собственный голос, предложил я.

— И все же я настаиваю. — Чу-ха поглаживала янтарные бусы на темно-серой шерсти и не переставала улыбаться.

— Не переломишься, — злобно парировал я, и глаза Магды опасно сузились.

Если бы Ланс фер Скичира внутри меня мог обрести тело хотя бы на долю секунды, я получил бы от самого себя такой удар по яйцам, что неделю не встал бы с кровати…

— Ты слишком дерзкий для одинокого изгоя, Лансик, — напряженно ухмыльнулась Красная Вистар.

— А ты слишком самоуверенна для одинокой сучки, — оскалился я, уже ожидая удара в шею.

Но его не последовало. Я выдержал обжигающий взгляд из-под алых ресниц, прихватил рюкзак и все же открыл дверь фаэтона.

— Ты успел забыть, что меня никогда не цепляли твои подначки, Лансик, — с вздохом произнесла Магда. Вынула из сумочки сканер умного корректировщика косметики, откинула вуаль на лоб и пробежалась по узкой морде прозрачным лучом, проверяя безупречность вечернего раскраса. — Так мне долго ждать?

— Предпочту еще послушать твоего волшебного голоса.

Моя левая нога уже стояла на влажном тротуаре. Я ждал едких угроз или металлических приказов, но Магда неожиданно сдалась.

— Хорошо, скажу сама, — вдруг приободрилась она, пряча косметический прибор.

И сказала. Не то, чтобы традиционную фразу, но своего рода персональный фонетический фиксатор Ланса фер Скичиры, использовать который тварь не забывала (или заставляла меня самого) не реже раза в пару месяцев.

— Тебе не покинуть Юдайна-Сити живым, — почти прошептала чу-ха в красном и янтаре, лукаво подмигнув на прощание из-под дымчатой сетки. — Ты же всегда это понимал?

Я покосился на нее, поймал внимательный взгляд Жи-ми, втянул еще немного пропахшего дурманом воздуха салона и чуть не проблевался. Свободной рукой накинул капюшон, выскользнул наружу.

— Концерт окончен? — сплюнув под пузатое колесо «Крейса», уточнил я напоследок. — Тогда до новых встреч.

И захлопнул дверцу.

Фаэтон «Голубого Лотоса» без промедления поднялся в воздух, скользнул к перекрестку и растворился в потоке ярких габаритных огней. Роскошный транспорт силового крыла тайной канцелярии Смиренных Прислужников не носил ни единого опознавательного знака, но парящие рядом легковушки раздвигались в стороны, будто «Крейс» Магды был заключен в невидимую отталкивающую сферу…

Двигаться я смог только через минуту, все это время, будто Куирколь, бездумно всматриваясь вслед улетевшему фаэтону. Затем тело сотрясла дрожь, рюкзак чуть не выскользнул в лужу, но я удержал. Снова сплюнул, но жалко и вязко, испачкав пальто. Утерся, размазав, и заставил себя отойти от обочины.

Насколько Магда права, утверждая, что своей жизнью я обязан вовсе не «Детям», а ей? О, этот вопрос я задавал себе сотни раз… И вот снова. Опять на грани. Опять на тонком острие опасной иглы, под которой раскинулась хищная бездна. Балансируй, Ланс, и не вздумай терять равновесие!

Я задрал рукав и поднял левую руку к лицу. Перехватил запястье пальцами правой, чтобы «болтушка» не тряслась. Открыл базу вызовов, нашел нужный, послал сигнал.

— Слушай, надеюсь, у тебя добрые вести? — ответили мне вместо приветствия.

— Работа выполнена, — хрипло произнес я и вновь ощутил тяжесть убогого кулона.

— Яри-яри, Ланс, это просто прекрасно! — свето-струнный слепок Перстней над моим гаппи расплылся в довольной улыбке. — Где тебя перехватить?

Я продолжаю постигать и забывать.

Эта виртуозная рокировка в моем сознании так легка и непринужденна, что часть образов мягко уже подменена новыми, а оставшиеся не у дел выглядят нелепыми нагромождениями искусственных слов. Полностью перестроившись на мышление чу-ха-хойя, я больше не уверен, где настоящее слово, а где выдумка и бессвязное лепетание.

Орбитальный лифт, консульство, генератор, цирк, шпинат, лайнер, акула, реконкиста, видеосигнал, батискаф, волейбол, карбон, микроволны, подсолнух, искусственное оплодотворение и мотороллер неумолимо заносит песком забвения, словно руины огромных бетонных комплексов, которые Стиб-Уиирта обходят в пустыне.