Разумеется, я узнал голос в гаппи, хотя сегодня и услышал его впервые в жизни. И подумал, что он — наименее желанное в завершение этого восхитительного денечка…

— Господин фер Сакага, — хрипло ответил я. — Не спится? Чем обязан?

Пыльный усмехнулся, и я воочию представил себе его хищный оскал с безупречно-белыми резцами и титановыми клыками под верхней губой.

— Разве я не могу позвонить своему новому приятелю, чтобы просто поболтать? — вкрадчиво поинтересовался он.

— О-о, — задорно протянул я, не испытывая ни капли веселья, — мы стали приятелями!

Вокруг меня словно образовалась зона отчуждения — наблюдая за мутантом-терюнаши, надломленно болтающим с ночной пустотой посреди квадратного двора, местные предпочли на всякий случай расползтись во мрак густых теней.

— Как славно! — добавил я. — Займешь десять тысяч?

— Да, ты действительно забавный, — сказал Сакага, и теперь его голос стал чуть жестче. — Послушай, Ланс… с тобой хотят поговорить. Прямо сейчас.

У меня онемело и похолодело все, что только может онеметь и похолодеть у взрослого и не очень здравомыслящего человека. Из головы мгновенно выдуло и Подверни Штанину с его трагедией, и угрозы заносчивой сучки Магды, и даже желание напиться.

Безвольно опустив руки вдоль тела, я слушал бархатистый голос Пыльного, продолжающего переходить к сути дела.

— Ланс, дружище, — произнес тот, и если бы стоял рядом, непременно похлопал бы по плечу. — В следующие несколько минут я от всей души советую набраться всего уважения и корректности, на которые ты только способен. Сисадда? Признаюсь, Ланс, я не буду слышать дальнейшего разговора. Но если после беседы вдруг пойму или предположу, что твой тон, неуместные насмешки или идиотские шуточки расстроили следующего участника предстоящего разговора, мне придется очень расстроиться на своего нового приятеля. Я доступно изложил?

— Более чем, — ответили мои губы, которые всю последнюю минуту я ощущал будто бы чужими.

— Тогда переключаю, — мягко предупредил фер Сакага. — Будь осторожен.

А затем в заушнике наступила глубокая опасная тишина. Долгая, протяжная, в какой-то момент почти убедившая меня, что Пыльный решил разыграть.

Неуверенно, словно в незнакомую темную комнату заглядывал, я произнес:

— Слушаю.

— Это очень хорошо, — без промедления ответила мне тишина, — я тоже тебя слышу, Ланс.

Голосом крепким, пружинящим, хорошо поставленным и умеющим брать самые разнообразные интонации от неподдельно-ласковой до неумолимо-приказной. Голосом, в чем я был почти уверен, принадлежащим самому Данаве фер Шири-Кегарета.

— Знаешь, с кем говоришь? — заботливо осведомился мой собеседник.

— Догадываюсь, — судорожно кивнул я, будто передача слепков не была заблокирована. — Складывать два и два научился не вчера, так что…

Я вовремя осекся, вспомнив ласковое предостережение фер Сакаги.

Сомнения, если таковые и оставались, таяли с каждой секундой. И теперь я почти на сто процентов был уверен, что говорю именно с тем, кого на улицах Юдайна-Сити называли Господином Киликили, Песчаным Карпом и сотней других имен. С Шерстью Миллиона Запахов, использующим ароматические метки трупов и заставлявшим редких «счастливчиков» верить, что те говорили с покойными знакомыми.

Я говорил с вистар по рождению, одним из самых таинственных, а оттого предельно-грозных казоку-хетто гнезда, повелителем могучей «Уроборос-гуми», персоной максимально не публичной и окружившей себя верной свитой, ведущей дела от имени лидера.

— Это очень хорошо, — благосклонно повторил Шири-Кегарета, — я тебя понял.

— Чем могу быть полезен? — в прострации оглядывая пустынный ночной двор, спросил я, и отчего-то вспомнил слова Пыльного, сказанные мне в уютном доме Лоло.

— У меня есть основания полагать, — произнес один из самых могущественных чу-ха в городе, — что ты взялся за одну работенку.

Байши… И почему я раньше не смекнул, что воздух запах гарью еще с момента моего визита к Заботливой Лоло?

— Я часто работаю, — осторожно признал я, ощущая на спине струйку свежего пота, — без этого в нашем городе никак.

— В моем, — мягко поправил Господин Киликили.

Я не сразу догадался, о чем идет речь. Но исправить «оплошность» мне не позволили, потому что сразу после этого тот перешел к делу:

— Мы говорим о предмете, который ты ищешь, Ланс. Я заплачу в десять раз больше, чем тебе предложили. Если принесешь этот предмет мне, а не текущему заказчику. С доплатой за оперативность.