Немного удручало только одно. Вся промышленность региона росла, почти исключительно на угле. Не самый чистый и приятный энергоноситель, даже несмотря на то, что мы максимально заботились об экологии ставя на все системы сжигания топлива самые совершенные фильтры и улавливатели. Возродили, убитую было технологию сжигания угля в виде водяной пульпы (смесь угольной крошки с водой) что сильно снижало вредные выбросы и себестоимость производимой энергии, так как экономило примерно четверть угля для выработки того же количества электроэнергии и тепла. Но общий объём производства, всё равно требовал сжигать огромные массы твёрдого топлива, что бы обеспечить все нынешние и будущие потребности в энергии. А как бы ты ни фильтровал выбросы, а с ростом производства, всё равно растёт их количество.

Ещё одной проблемой чисто угольной генерации, была проблема прохождения дневных и ночных пиков потребления энергии. Ночью, как известно, потребление сильно падает. Бывает до двух раз! А угольную электростанцию быстро не остановить. Что для остановки, что для запуска требуется несколько часов. Как правило, больше ночного отрезка времени. Обычно, эту разницу компенсируют ГЭС, для запуска и остановки которых нужна буквально минута. Перекрыл ток воды, турбина остановилась, открыл — заработала. Ещё один вариант, парогазовые установки. Эти могли быть запущены в работу в течении десяти минут, так же и остановлены. Но, Новосибирск был лишён промышленных объёмов газа и Газпром, даже в перспективе не имел планов по его газификации. РАО ЕЭС, так же не собиралась с нами сотрудничать в вопросе эффективного преодоления пиков производства и распределения электроэнергии на другие регионы. На юге Сибири, балансировка происходила при помощи ГЭС стоящих на Енисее и Ангаре, но нас, это не касалось.

Что бы не терпеть лишние убытки, выкручивались как могли. Под Новосибирском, нами был построен огромный частно-региональный технопарк, куда были подведены все коммуникации и приглашены для заселения все желающие, кто хотел бы открыть собственное производство. Для работы в ночную смену, предлагался льготный тариф. Лучше было продать энергию за пол цены, чем просто спустить её на улицу, не получив вообще ничего. И народ потянулся. Тем более мы предлагали разные схемы использования площадей технопарка: покупка, аренда, смешанные варианты, вплоть до приобретения и установки необходимого заказчику оборудования за свой счёт. Только пользуйся! Таких шикарных условий в стране, не было больше ни у кого. И цены на всё, включая энергию, были более чем умеренные. Это сразу же вызвало бешеный приток производственного бизнеса в город и область. Таких шикарных условий для начала бизнеса, больше не было нигде в стране. В Пскове и Новгороде, правда, начали разворачивать нечто похожее. Но там, не было такого выгодного доступа к дешёвой энергии.

Ну и сами естественно, искали способы загрузить работой лишнее электричество в ночное время. Вплоть до того, что на базе местных институтов и лабораторий, собирали суперкомпьютеры и различное экспериментальное оборудование. Которое загружали работой и расчётами в ночное время. Наука Новосиба, с нашей подачи и заказа, генерировала столько идей и проектов, что для их обсчёта, постоянно требовалось вводить всё новые и новые расчётные мощности. А жрали энергию эти суперкомпьютеры и дата центры, как средний завод. Но и пользы приносили массу, позволяя обсчитывать сложнейшие инженерные конструкции и прочие научные задачи. Брали заказы для обсчёта и со стороны, в том числе из самой Венедии. Главная статья расходов тут была — стоимость энергии, а по ней, с Новосибом, не мог конкурировать ни один научный центр. Заодно, он же был крупным потребителем венедских микропроцессоров.

Но в любом случае, Новосиб переживал взрывное развитие. Кроме промышленности и науки, для которой у нас нашлась масса задач, что бы загрузить её полезной работой, область была ещё и отличным сельскохозяйственным регионом, мало уступающим соседнему Алтайскому краю. Ему мы тоже уделяли внимание кредитуя производителей и налаживая глубокую переработку продукции, что бы и себя снабжать по полной и дешёвое сырьё далеко не возить.

Кое кто, даже начал сравнивать Новосибирск, с Дубаем, такой энергией и строительством был наполнен город и область. Это вызывало зависть всех окружающих, непричастных к данному празднику жизни и ненависть противников.

С Сахалином получилась похожая ситуация. Только там, населения было немного, зато ресурсов, на самом острове и в окружающих водах — завались! Было где развернуться. Но что ещё важно, до крупных потребителей, рукой подать. Это не везти эшелоны угля тысячи километров по Транссибу, или БАМу, что мы тоже, делали постепенно наращивая объёмы. На Сахалине, уголь можно было грузить на корабли в порту поставляя прямо с разреза по ленточным транспортирам. Обилие леса, позволяло наладить его высокоэффективную переработку по новейшим финским технологиям с прицелом на тех же потребителей в Азии и самой России. Кроме того, одной из важнейших отраслей острова было рыболовство, к которому мы, добавили ещё и рыборазведение, увеличив, пока ещё только в перспективе, приход рыбы в реки на которых стояли рыборазводные заводы выпускавшие в реки миллионы мальков, нагуляв вес, которые неизменно возвращались на нерест в родные воды. За такими лососёвыми, не требовалось далеко ходить в море и искать косяки рыб. Он сам приходил в положенное время в заранее известное место буквально запружая телами реки, если его вовремя не вычерпывать. Об этом, я помнил ещё из своего будущего. Только здесь, решил, раз уж была такая возможность, вложиться раньше и масштабнее. В отличии от норвежского рыборазведения, такую рыбу не требовалось искусственно откармливать в огороженных садках, она сама себя нагуливала в открытом океане, а соответственно, была куда экологичнее и выходила гораздо дешевле.

Кроме рыбы, местными институтами были разработаны технологии развития прочей аквакультуры, различных морских, беспозвоночных, трепангов, морских ежей и ещё кучи всякой морской живности идущей как в пищу, так и в производство различных медицинских препаратов и биодобавок. Туже морскую капусту можно было выращивать как на плантациях. При вдумчивом подходе, это было настоящее золотое дно, которым однако, никто не хотел заниматься. Чиновникам слишком сложно и хлопотно, предпринимателям же хватало и обычного браконьерского промысла сулившего гораздо большие доходы без всяких заморочек со сложными технологиями. Я же, решил не отказываться от этого, перспективного направления.

Так, вложившись в уголь, лес, рыболовство, рыборазведение, теплоэнергетику, строительство, аквакультуру и сельское хозяйство, в котором тоже имелись перспективы, я, к исходу 2003 года обнаружил почти полное иссякание местных трудовых ресурсов. Собственно, что и требовалось от моих проектов — прибыльность и полная занятость населения! Ещё и на Курилах запустили проекты геотермальных станций, дав старт развитию ещё и этого направления развития электроэнергетики. Для островов, это был идеальный вариант. Тащить на них топливо, в отсутствии внятной портовой инфраструктуры, созданием которой там забыли озаботиться, было тем ещё квестом. А для нас, это было хорошим полигоном в нашу копилку технологий. В Балтийском регионе отсутствовали сколько то внятные источники геотермальной энергии для её разработки. Зато в мире, таких мест для применения было полно и следовало это брать на вооружение, а в России имелись специалисты данного профиля.