– Это все написано в Ежедневных новостях? – спросил я.

– Конечно, нет! – Луций фыркнул.
– Ничего, кроме официальной линии правительства: ситуация под контролем, нет причин для беспокойства. Ты найдешь больше подробностей о непристойных заработках возничих, чем об Испании. Чего еще ты можешь ожидать? Ежедневные новости – озвучиваются правительством. Деци, вероятно, сам диктует каждое слово военных новостей.

– Деци?

– Децим Брут, конечно, консул, – имея древние патрицианские связи, Луций имел привычку коверкать имена даже самых уважаемых граждан. – Но ты отвлекаешь меня, Гордиан. Я не собирался говорить с тобой о Сертории. О Дециме Бруте, да; а о Серторий, нет. Вот, взгляни на это.

– Обычные общественные сплетни? – я просмотрел свитки.
– Сын A обручился с дочерью Б… C посетил Д на его загородной вилле… E делится своим знаменитым семейным рецептом яичного заварного крема, датируемого временами, когда Ромул кормил волчицу, – я хмыкнул.
– Все очень интересно, но я не вижу…

Луций наклонился вперед и постучал по свитку.

– Прочти эту часть. Вслух.

– «Книжный червь завтра высунется наружу,

Легкой добычей для воробья,

Но куропатка останется голодной.

Светлоглазая Сафо говорит:

Подозрительно, что

Кинжал поражает быстрее молнии.

А еще быстрее: стрела.

Но Венера победит всех!»

Луций сел и скрестил свои мясистые руки. – Что ты думаешь об этом?

– Я считаю, что это своеобразная тайнопись; какие-то всякая ерунда – сплетни, переданные с помощью кода. Никаких собственных имен, только ключи, которые не имеют смысла для непосвященных. Учитывая упоминание Венеры, я полагаю, что этот конкретный предмет связан с какой-то незаконной любовной интрижкой. Я сомневаюсь, чтобы узнал вовлеченных лиц, даже если бы они были четко описаны. Ты можешь сказать об этом что-то большее? Что все это означает, Луций?

– Кое в чем ты прав. Боюсь, что, по крайней мере кое, о чем догадываюсь. Вот почему я и позвал тебя сегодня, Гордиан. У меня есть близкий друг, которому нужна твоя помощь.

Я приподнял бровь. Богатые и влиятельные связи Луция раньше предоставляли мне прибыльную работу, но они также часто подвергали меня большой опасности.

– Кто этот твой друг, Луций?

Он поднял палец. Окружавшие нас рабы молча удалились в дом.

– Осмотрительность, Гордиан. Надо проявлять осмотрительность! Послушай, еще раз с этого места. «Книжный червь…»

– А кого ты имеешь в виду под книжным червем? – заморгал я.

– Децима Брута, консула.
– кивнул Луций.

– Читай дальше.

– Завтра книжный червь высунется наружу… Деци завтра отправится в Большой Цирк, чтобы посмотреть скачки из консульской ложи.

– Легкой добычей для воробья... Сделай свой вывод из этого, особенно с упоминанием кинжалов и стрел позже!

Я приподнял бровь.

– Ты решил, что существует заговор против консула, на основании заметки с намеками в Ежедневных известиях? Это кажется неправдоподобным, Луций.

– Это не я так думаю. Так думает сам Деци. Бедняга в ужасном состоянии; пришел ко мне домой и поднял меня с постели час назад, отчаянно нуждаясь в совете. Ему нужен кто-то, чтобы разобраться в этом тихо и по-быстрому. Я сказал ему, что знаю только одного человека: Гордиана Искателя.

– Меня? – я нахмурился, глядя на оливковую косточку между указательным и большим пальцами. – Поскольку Известия озвучиваются правительством Рима, несомненно, сам Децим Брут, лучше определит, откуда появилась эта новость и что она на самом деле означает. Для начала, надо узнать, кто ее написал?

– В этом как раз и проблема.

– Я не понимаю.

– Ты видишь, что тут советует «Сафо»?

– Да.

– Гордиан, послушай, что я тебе скажу. Сами консулы диктуют новости о том, что делается в политике Рима внутри республики и за ее пределами, высказывая свою собственную официальную точку зрения. Более сухие детали – данные о торговле, подсчет поголовья скота и т.д. – собираются чиновниками в конторе цензуров. Спортивные новости приходят от магистратов, отвечающие за Большой Цирк. Авгуры редактируют рассказы о странных вспышках молний, кометах, овощах необычной формы и других знамениях. Но кто, как ты думаешь, следит за общественными новостями – свадьбами и объявлениями о рождении, социальными мероприятиями, и «всякой ерунде», как ты это называешь?

– А при чем здесь женщина по имени Сафо?

– Отсылка к поэтессе древнего Лесбоса. Жена консула сама в некотором роде поэтесса.

– Жена Децима Брута?

– Она написала эту ерунду, – Луций наклонился вперед и понизил голос. – Деци думает, что его хотят убить, Гордиан.

– Моя жена… – консул шумно прочистил горло. Он нервно провел рукой по своим серебристым волосам и прошел взад и вперед по большому кабинету, от одного книжного шкафа к другому, его пальцы лениво касались маленьких ярлыков с заголовками, свисавших со свитков. За пределами библиотеки в Александрии я никогда не видел столько книг в одном месте, даже в доме Цицерона.