Только как успеть всё? Переговоры могут затянуться, а начинать внутренние разбирательства до или во время переговоров — нонсенс. Что делать? Выход только один — очень быстро закончить переговоры. Вот ещё вопрос: а что с них потребовать? Земли? Не понимаю зачем. Магов или людей требовать глупо, они могут предать или работать шпионами для своей страны. Технологии? Так надо знать, какие есть у них, которых нет у нас. С этими вопросами я отправилась опять к графу Лурье.

— Если земли и люди вам не нужны, могу предложить потребовать от них товары или сырьё. В Икерии, например, растёт дубаник. Это дерево вырастает огромных размеров, до двух метров в обхвате и трёх десятков метров в высоту. Но самое главное, что оно очень прочное и долговечное. Его используют для изготовления карет и очень дорогой мебели. У нас другой климат, более мягкий, не подходящий для него. Ещё в Икерии выращивают какао-бобы, которые опять же в нашем климате не растут. В Анузе же, наоборот, более влажный климат. Они изготавливают тончайший шёлк. Но в их климате растёт множество полезнейших фруктов. Если у нас много лекарственных трав, то у них фруктов. Маникоту, например, они поставляют за баснословные деньги, потому что она сохраняется исключительно за счёт магии.

— Я вас поняла. Нужно потребовать у них что-то особенное за копейки и на достаточно длительное время. Только опять же: что простым людям с карет, шёлка или экзотических фруктов? Надо что-то нужное для всех. Так что думайте. Может быть, у них есть животные или птицы, которые смогут прижиться и у нас и которые пойдут на мясо, молоко или яйца.

— Есть такие, — воскликнула мадам Олорка, — есть. В Икерии есть бунаки. Они быстро растут, несут большие яйца, и мясо у них нежное — правда, только у молодых. Переговоры о возможности их разведения в нашей стране вели ещё деды нынешних королей. Но икерцы категорически не соглашались.

— Вот. Отлично, — улыбнулась я.

— Ануза поставляет нам карамлин, суфар и натий. У нас тоже в графстве Пунино есть месторождение этих камней, но мы не умеем их обрабатывать, — проговорил задумчиво Милон.

— Если мы потребуем их научить нас, мы сможем наладить свою добычу. Где эти камни применяются?

— Карамлин обеззараживает воду, поэтому его постоянно используют лекари. На такой воде они делают настои и лекарства. Суфар ещё называют огненным камнем. Если его положить в огонь, он не потухнет ещё очень-очень долго. Натий, наоборот, холодный камень, но его кладут в чашу с водой. Он выделяет холодный пар и может остудить целую комнату.

— Очень полезные камешки. Значит, именно их и потребуем. Без фруктов проживём.

— У них месторождение огромное, а у нас относительно небольшое, — спустил меня с небес на землю граф Лурье.

— Даже если так. Мы же можем найти ещё. И у меня уже есть идеи, как их использовать немного иначе. Но это потом.

На следующий день прибыл Фрост. Конечно, победителей встречали бурно. Только сами воины не излучали радости, да и было их маловато.

С лошади Фрост спускался осторожно, что наталкивало на мысль о тщательно скрываемом ранении. И оно почти тут же показало себя. На ступенях он, когда стал подниматься к нам с Милоном, споткнулся и скривился. Нога. Ранена нога. Он всё-таки дошёл до нас. Братья обменялись рукопожатиями, а мне достались поклон глубже положенного и пристальный взгляд. Фрост смотрел на меня так, будто много хотел сказать, но не мог. Только Милон увёл его, а я не стала мешать братьям обмениваться байками о подвигах.

Я пошла к графу Лурье, который должен был подготовить договоры с Икерией и Анузой. Я велела с самого начала поставить дико невыгодные для них условия, чтобы впоследствии торговаться. Граф одобрил мой порыв, предложив подготовить несколько вариантов. Вот этим мы и занимались весь вечер.

— Миледи, его величество Фрост зовёт вас к себе в кабинет, — сообщил мне посыльный паренёк.

Переглянувшись с графом и мадам, я откланялась. Мне даже было интересно узнать, что он в этот раз скажет. Что я придумала битву? Что войска мне почудились? И Бабен сам по себе окочурился? Хотя последнее и так случилось бы.

— Миледи. — Фрост встал из-за стола. Милон, который тоже был здесь, повторил действие брата. Вот сейчас, если мне не изменяет память, а я раньше на неё не особо жаловалась, приветствие по всем нормам этикета. Зачем? Смысл уже какой?

— Ваше Величество, — отвесила я ответный кивок, решив сыграть в любезность. Просто стало интересно.

— Я должен принести вам свои глубочайшие извинения за своё поведение. Я поступал недопустимо, грубо и даже подло по отношению к вам. И хотя я понимаю, что не заслуживаю прощения, прошу выслушать меня.

Вот это речь. Я даже не знала, что ответить, поэтому тихо прошла к креслу и присела в него, не отводя удивлённого взгляда с Фроста.

— Миледи, мы нашли обоснование такому поведению брата. И да, можете не верить. Но…

— Милон, прошу, дай мне объяснить, — прервал вклинившегося младшего брата Фрост. А далее мне поведали душещипательную историю о гнусных заговорщиках, которые медленно и методично опаивали его запрещённым препаратом, влияющим на проявление эмоций и имеющим накопительный эффект.